Название: Зеленые теннисные мячики.
Фендом: Prince of Tennis
Автор: LLogan
Бета: Inritsu
Пейринг: Атобе/Тезука/Фуджи
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance
Дисклеймер: Все принадлежит Кономи Такеши
От автора: Написано на Menage a trois для Рене.

Было довольно холодно, но Тезука все же решил прогуляться перед тренировкой.
Затекшим мышцам нужна разминка. К тому же - размышлять на ходу куда  удобнее, а сейчас ему просто необходимо подумать о будущем. Из-за  стечения обстоятельств, среди которых, не смотря на долгие годы  практики, он так и не научился лавировать без потерь, многие из его  планов частенько оставались неосуществленными.

Снег скрипел под  ногами. Тезука дышал глубоко и размеренно, с губ срывались облачка пара.  Он не любил зиму - не столько из-за морозов, которые на его памяти  никогда не были особо сильными, сколько из-за искусственного покрытия  кортов, игра на которых могла быть чревата для его локтя. Травму,  полученную от удара ракеткой и поставившую под угрозу его дальнейшую  карьеру, Тезука вспоминал с особым чувством. Если бы не тот случай, кто  знает, как бы все сложилось. И дело было отнюдь не в опасениях за успехи  в теннисе. Куда больше его волновали отношения с другими людьми.

С Атобе Кейго, например.
Тезука вспомнил об их самом знаменитом матче: Турнир Канто, третий год  средней школы. Единственная игра, где он уступил своему самому сильному  противнику.
Та игра, что стала началом цепочки событий, очередное звено которой Тезука пытался представить в эту самую минуту.
Атобе был непростым человеком. Самоуверенный, высокомерный и, вместе с  тем, обладающий почти магическим обаянием - он внушал трепет первогодкам  и вызывал уважение у старших. Исключением были Эчизен, для которого  авторитетов не существовало в принципе, и… сам Тезука, считавший Кейго  блестящим игроком, но умевший видеть сквозь наносные бастионы. Они  никогда не вступали в открытое противостояние, но, как капитаны  соперничающих команд, волей-неволей были втянуты в конфликт интересов. А  когда, пусть и образно, оказывались по одну сторону сетки, Тезука вдруг  получал от Атобе необходимую и толковую поддержку.

Вспомнив об этом, он улыбнулся.

***
Все началось незадолго до окончания средней школы. В один из поздних  вечеров Тезука заглянул в раздевалку, рассчитывая застать там Ойши,  принимающего новый инвентарь для товарищеского матча с Хётей, но нашел  только Атобе Кейго и Фуджи Шууске. Эти двое лежали на полу, среди  разбросанных теннисных мячиков; полураздетые, не замечающие ничего  вокруг. Их тяжелое дыхание разрезало воздух как гул авиалайнеров,  будящих Тезуку каждое утро, а вызывающая поза казалась откровеннее, чем  готовые слиться в поцелуе губы.

Тезука закрыл глаза, а потом,  медленно открыв их, по привычке сложил руки на груди. Эти мячи  странно-зеленые, - подумалось ему вдруг. И в тот миг мир перевернулся с  ног на голову.

***
- Что это было, Фуджи? - спросил он две недели спустя, перебрав в голове все возможные варианты того, чем это быть не могло.
Фуджи был догадлив, - дополнительные пятнадцать кругов к общекомандной  пробежке, полчаса тренировок с первогодками и парный с Инуи, вместо  одиночного в последней игре, - подсказали ему, что Тезука и сам знал  ответ. Наверное, поэтому он и не стал вдаваться в подробности.
- Мне бы не хотелось, чтобы об этом узнал кто-то еще.

Тезука довольствовался ответом все лето, а осенью все трое оказались на  одном потоке Национальной Академии Тенниса, получив персональные  приглашения Федерации. Конечно, им пришлось сыграть несколько  контрольных матчей и сдать огромное количество тестов, но оно того  стоило. Сезон был настолько насыщен событиями, что этюд на фоне зеленых  мячей был почти забыт. Вплоть до того дня, когда на тетрадь Тезуки не  упала записка. Он отвлекся от матричного уравнения, помедлил, но все же  развернул ее.

И нахмурился, едва прочитав.
«Забыл дома телефон, не пиши мне, - говорилось в ней. - После занятий у меня. К.»
К… К…
Тезука медленно повернул голову влево и встретился с задумчивым  взглядом Атобе. В следующую секунду, наклонившийся с верхнего ряда  Фуджи, выхватил клочок бумаги из пальцев Тезуки.

- Извини, это не тебе.

***
После пары бессонных ночей, пожалуй впервые в своей жизни, Тезука  понял, что почва уходит из-под ног. Все, казалось, было на своих местах:  дом, учеба, новая команда, старые друзья. И в то же время, здесь,  буквально в полушаге от привычных вещей, существовал Фуджи с интимными  записками от Атобе, и сам Тезука, потерявший из-за этого покой.

Убежище, надежное и проверенное, приняло его с распростертыми объятиями.  Монотонный стук мяча - о стенку, о корт; вибрация струн ракетки -  заполняли собой каждую клеточку тела, вытесняли ненужные мысли. Эти  звуки никогда ему не надоедали, наоборот, Тезуке казалось, что они и  есть первооснова: не будет их - не будет ничего.

- Так, так,  так, - сказал Атобе, застав его за одиночной тренировкой на одном из  уличных кортов. - У кого-то слишком много нерастраченной энергии.

- Ты бежишь от самого себя, - добавил, показавшийся из-за его спины, Фуджи.

Тезука показался себе смешным. Было неприятно, но все же не так, как  если бы он почувствовал себя ненужным. Хотя и до этого было недалеко -  его друг и соперник, похоже, стали еще и друзьями.

Злосчастные мячи приобрели более насыщенный зеленый оттенок.
Тогда Тезука решил поговорить с Фуджи. Но все попытки завести разговор  на столь острую для него тему наталкивались на барьер, а собственные  принципы мешали ломиться напролом. Он попытался надавить лишь однажды -  когда они с Фуджи ездили в школу навестить ребят, а поздним вечером,  уставшие от впечатлений и висевших на них первогодок, возвращались домой  на электричке.

Фуджи почти сполз с сиденья, и, вытянув ноги под  противоположную скамейку, смотрел в окно. Его вечная спутница, улыбка -  была легкой и расслабленной. Он действительно счастлив, - решил Тезука и  решил было воспользоваться моментом, чтобы обсудить интересующую его  тему, но устыдился собственного коварства.
- Говори, - хмыкнул Фуджи, блаженно потягиваясь.

Тезука нахмурился, вдруг поняв, что его так просто прочитать, но тут же уцепился за представившуюся возможность.
- Когда ты сказал, что я бегу от себя, ты имел в виду… - он прикрыл глаза, подбирая слова. - Что ты имел в виду?

Фуджи немного подтянулся на скамейке:
- Ты сам все знаешь.
- В этот раз - нет. Потому и спрашиваю. Но больше всего меня интересует…

Улыбка, появившаяся на лице Фуджи теперь, не предвещала ничего хорошего.
- Знаешь, Тезука, - сказал он неожиданно жестко, - раньше, еще в школе,  я много думал о том, какой ты. Кто ты на самом деле? Как живешь? Что  происходит, когда, возвращаясь домой, ты ставишь ракетки в угол и устало  заваливаешься на кровать? Я пытался представить себе твою комнату, цвет  занавесок, покрывало, лампу под потолком, книги на полках, зайца,  подаренного родителями в детстве - но не мог. Не видел, как это могло бы  выглядеть. И только за одну вещь в твоей комнате я ручался - призы, и  грамоты в рамочках.

- Призы, и что? - пожал плечами Тезука. - Кстати, я ведь тоже не знаю, как выглядит твоя комната.
- Ты не находишь это странным, мы ведь столько лет дружили?
- Я бы мог пригласить тебя, если бы знал, что это важно. Мне казалось, нам хватало общения в школе и на кортах.
- И на кортах, - подхватил Фуджи. - А так же рядом, поблизости и вокруг кортов. Оиши знал тебя лучше, - добавил он с горечью.
- Я не вижу связи между этим и… нашей темой.

Фуджи порывисто наклонился к его лицу. Синие глаза были полны недоверия и, с удивлением понял Тезука, обиды.
- Для меня ты застегнут на все пуговицы. Так с чего решил, что я открою перед тобой душу?

Тезука отчетливо видел его правоту и понимал, что сдается. Но готового решения проблемы у него все равно не было.
- Что ты хочешь от меня услышать? - примиряющее спросил он.

- Определись, и мы поговорим.
Поезд вздрогнул, набирая скорость, и они едва не столкнулись носами.  Фуджи, словно боясь обжечься, отпрянул излишне резко и откинулся обратно  на сидение. Губы плотно сжаты, глаза прикрыты.

- Я хочу знать, что вас связывает, - настойчиво сказал Тезука.
Фуджи покачал головой и отвернулся к окну.
- Это только между ним и мной. Капитан.

Фуджи. Человек, которого, как казалось Тезуке, он неплохо знал. Обычно  мягкий и сдержанный - теперь он напоминал разъяренного тигра.
И  откуда взялось это «Капитан»? Холодное, резкое, чужое. Разве это тот  самый Фуджи, что часто касался его локтя своим в самые трудные моменты  для их команды? Тот, чей голос он слышал в трубке почти каждый вечер,  когда был в Германии? Тот, кто только что рассказал, как пытался угадать  цвет штор в его спальне, потому что ему не представилась возможность  увидеть их воочию? И тот, кого…
Объявили их станцию и Фуджи,  сунув руки в карманы спортивной куртки, направился к выходу. На Тезуку  он даже не взглянул. Похоже, все было куда серьезнее, чем казалось  поначалу.
Еще несколько дней Тезука не мог смотреть на мячи - их цвет слишком резал глаза.

***
Спортивная машина нагнала его на полпути к автобусной остановке, и  почти бесшумно ехала следом до тех пор, пока Тезука не остановился.

- Не можешь без дешевых представлений? - спросил он, наклоняясь к опустившемуся стеклу.
Атобе перегнулся через пассажирское сидение и открыл дверцу:
- Есть разговор. Знаю здесь местечко неподалеку.

В кафе было на удивление безлюдно и, едва раскрыв меню, Тезука понял,  почему. Он заказал чашку чая, стараясь ничем не выдать своих мыслей по  поводу того, что она, вероятно, станет последней выпитой вне дома на  этой неделе.
Атобе оживленно продиктовал официантке добрую четверть меню и, едва заказ был выполнен, передвинул все на середину стола.
- Угощайся.
- Не стоит, - нахмурился Тезука. - Внимательно тебя слушаю.
- Я нашел корт. Ты сможешь на выходных?
- Матчи между учениками вне регламента Академии запрещены. Нарушать правила, рискуя местом - безответственно.
- Никто не узнает.
- Если никто не узнает, Атобе, то зачем это тебе? - сухо поинтересовался Тезука.
- Хм. Я сильнее, и докажу это. Для начала - только тебе.
- Нет, не сильнее!
Тезука понял, что заглотил наживку. Довольное выражение лица Атобе говорило о том, что он тоже все прекрасно понял.

- Так я и знал. Нам есть что делить, не так ли?
Либо фраза была двусмысленной, либо Тезука был готов увидеть подвох во  всем, но он с ужасом понял, что сейчас, в эту самую секунду, его щеки  начинают покрываться румянцем.
- Судьи - Кабаджи и...
- Фуджи.

Эта мысль была первой. И, кажется, самой важной на свете.
Атобе щелкнул пальцами, подзывая официантку.

***
Тезука укладывал запасной комплект формы для завтрашнего матча, когда в  раздевалке появился Фуджи. Они обменялись кивками, но переодевались,  повернувшись друг к другу спинами, не сказав ни слова. Застегиваясь, Тезука слышал, как хлопнула дверца шкафчика, но так и не обернулся.  Наступившую тишину прорезали посторонние звуки - чьи-то радостные  вскрики, удары мячей о корт, трель велосипедного звонка. Тезука старался  сосредоточиться на них, чтобы пережить эти чертовы несколько минут.
- Ты идешь у него на поводу, - сказал Фуджи уже на пороге. - Зачем тебе этот матч? Хочешь вылететь?
- Это тебя не касается.
- Атобе на тебе помешан. Еще со школы.
- Он хочет победить.
- Вынь голову из песка, Тезука. Ему важна не победа, а… - Фуджи махнул  рукой, и этот жест был до невозможности безнадежным. - Ладно. До  понедельника.
- Фуджи. - Тезука заметил, что мнет полу рубашки, и тут же разжал пальцы, отпустив ее.  - Мне нужна твоя помощь. Завтра.
- Если ты мне кое-что пообещаешь.
Тезука наконец нашел в себе силы обернуться и посмотреть ему в глаза.

- Вы закончите матч, как только я скажу.
- Если ты о руке, то она в порядке, - Тезука привычно потер локоть.
- Пока Атобе за нее не взялся - да.
Фуджи действительно волновался. Это было заметно. И фантастически  приятно. Тезука чувствовал, что напряжение последних дней потихоньку  отпускает. В эту минуту все неприятности показались ему далекими и  несущественными. Фуджи все еще его друг, и только что доказал это.

По пути домой Тезука заглянул в магазин оптики и купил себе новые очки. С эффектом хамелеона.

***
Атобе, выдержал театральную паузу, глянул через плечо и подкинул мяч для подачи.
Даже сейчас, когда круг его зрителей ограничивался парой зевак и участниками матча, он не мог обходиться без своих приемчиков.

- Ты готов?
- Да.

Он был готов признать свою ошибку. Атобе знал его слабое место и,  похоже, в очередной раз собирался сыграть на этом. Тезука уже успел  забыть о том, как травма напоминает о себе. Рука не болела, но с каждым  ударом, тянущее напряжение в локте и плече становилось все сильнее. В  какой-то момент он перестал ручаться за то, что слышит звон струн, а не  собственных связок.
Фуджи почти сразу раскусил его, но Тезука  дважды солгал, сказав, что он в порядке. Третий раз должен был наступить  совсем скоро: еще один такой прием, и ракетку он не удержит. Тогда,  провести Фуджи не получится. И все же он не мог отступить.
Однако, вместо подачи, Атобе перемахнул через сетку и подошел к Тезуке почти вплотную.

- Что с тобой?
- Ничего. Продолжаем.
- Ты с ума сошел, - Кейго схватил его за локоть и Тезука поморщился. - Болит?
- Нет.
- Не смеши меня. Я знаю как ты играешь когда здоров.
- Лучше уже не будет. И… это только во время Рондо.

Атобе усмехнулся. Похоже, это все, что он хотел узнать.
- Ничья! - и, заскучавший было Кабаджи, принялся спускаться с судейской вышки. - Покажись врачу, на всякий случай.

Тезука молчал, глядя в спину уходящему Фуджи. Атобе проследил за его взглядом.
- Волнуется за тебя.

У Тезуки сладко заныло в груди, но в следующий миг он вновь поморщился.
- Вы с ним и это обсуждаете?
- С кем? С Фуджи Шууске? Не сказал бы, что мы общаемся.
- То есть?
- Помимо занятий, столкнулись пару раз на кортах. Где, по-моему, он  выслеживал тебя, - Атобе самодовольно усмехнулся, гордясь своей  догадкой.
- Вы разве не...? - Тезука кашлянул, понимая, что не может выговорить такое вслух.
- Мы - нет. А вы? Или скажешь, он не пишет тебе записочки на уроках?
- Разве это была не твоя записка?
- Еще чего. Чтобы я стал ему писать? Он сам тебе ее подкинул.

Тезука потер лоб и задумчиво пробормотал:
- Я же вас видел.
- Где? Когда?
- Еще в школе. В раздевалке, - и потерянно добавил: - Там были мячи.
Несколько мгновений Атобе смотрел на него как на полного придурка. Потом на его лице появилось понимание.
- Мячи. Ну конечно.

***
Когда в понедельник перед утренней тренировкой, за его спиной хлопнула  дверь, Тезука, даже не оборачиваясь, мог поклясться в том, кто стоит за  его спиной.
- Наигрался?
Возможно, стоило задать встречный вопрос, но он предпочел промолчать.
- Как рука?
Поиск ленты для ракетки как нельзя лучше подошел для этой минуты,  поэтому Тезука целиком посвятил себя данному занятию. Фуджи подошел  ближе и заглянул ему через плечо.
- Вообще-то сердиться должен я. Ты не выполнил обещание. Ты… был беспечен!

Тезука хлопнул дверцей и, зажав ракетку между ног, принялся раскручивать ленту. Фуджи присел перед ним на корточки.
- Как твоя рука?
- Подержи здесь.
- Конечно. Ты был у врача?
Тезука оставался целиком поглощенным рукояткой.
- Что он сказал?
- Что мне нужно тренировать прием определенных ударов и свой  укороченный. Но постепенно - начиная с нескольких раз в день. И функция  восстановится.
- О. Тогда я…
- Я говорил с Атобе. Он согласился помочь.
- Но я бы мог…
- Нет, - Тезука покачал головой, - мне нужен именно его Рондо. - Он  замолчал, но тут же добавил: - Я ненадолго отниму его у тебя.
- Эм. Да, конечно. Нет проблем.
Пальцы Фуджи, придерживающие ленту, скользнули по запястью Тезуки, и тот резко поднял голову:

- Правда, Атобе сказал мне, что между вами ничего нет.
Вместо ответа Фуджи изобразил одну из лучших своих улыбок и пожал плечами.
- Это так непохоже на него, - продолжал Тезука уже жестче, - признать чье-то равнодушие. Остается просто поверить.
Он отвел чужую руку, встал, снова открыл шкафчик, но Фуджи захлопнул  дверцу перед его носом и прислонился к ней спиной. Его опасный прищур  лучше всяких слов говорил о том, что терпению пришел конец. Тезука не стал испытывать судьбу и придвинулся чуть ближе. Их губы соприкоснулись,  и оба замерли, словно прощаясь с прежними временами, в которых были  только друзьями. А затем Фуджи поцеловал Тезуку, и тот не замедлил  ответить. Честно говоря, тех часов, что он провел в раздумьях о том, как  быть, если это все-таки случится, хватило с лихвой.

Руки Фуджи  были прохладными - видимо от волнения, но Тезука чувствовал, как с  каждой секундой они становятся теплее, согреваясь о его тело, и  заводился все сильнее от одной только мысли о том, что должно произойти  дальше. Они совершенно забыли, где находятся, все крепче прижимаясь друг  к другу, оставляя позади возможность сказать «хватит».
Звук  шагов заставил их остановиться. Фуджи неторопливо отстранился и, смерив  Тезуку взглядом, полным сожаления, скрылся за дверцей своего шкафчика.
В раздевалку заглянул Атобе.

- Больше всего на свете я не люблю ждать, пока... - начал было он, но  тут же осекся, на удивление верно оценив обстановку. На его лице не  отразилось ни единой эмоции, но он больше не смотрел на Тезуку, и,  сообщая о начавшейся тренировке, казалось, обращался к одному только  Фуджи.
Он вышел, хлопнув дверью так, что зазвенели стекла. Им  вторили натянутые до предела нервы Тезуки. Но, как бы там ни было, следующий шаг был за ним, и он его сделал. Слегка обалдевший от такого  напора Фуджи тихо застонал, обнимая его за шею, а потом сам разорвал  поцелуй.

- Я не верю. Не верю, что мы…
Тезука мог бы сказать то же самое.

***
- Они синие.
- Что?
- Твои занавески - синие, - Фуджи приподнялся на локте и повернулся к Тезуке. - А в остальном, все как я и думал.
Они валялись на кровати после неудавшейся попытки позаниматься, и  вполне успешной - подремать пару часов в объятиях друг друга.
- Не могу сказать этого о себе. - Тезука сел, складывая руки на груди. - Ты меня удивил.
- Ты думал, я никогда тебя не поцелую?
- Я не думал, что ты меня... Я вообще об этом не думал, - проворчал он  и, хотел было поправить очки, но в последний момент вспомнил, что на нем  их нет. - Ты знаешь, о чем я.

Фуджи моментально уловил его настроение и загадочно улыбнулся.
- Извини, я был не прав, - он придвинулся чуть ближе. - Но мне хотелось только одного: чтобы ты взглянул на вещи реально.
- А на какие именно вещи я должен взглянуть - ты решил за меня?
- Нет. - Фуджи был абсолютно серьезен. - Они уже были у тебя под носом.
- Так я был слеп? - с сомнением переспросил Тезука.
- Да. И до сих пор остаешься. А тогда я просто использовал свой шанс.  Мы проверяли новые мячи, дурачились, и Атобе, как всегда, задирался. Я  хотел поставить его на место, и только, - пустился в объяснения Фуджи,  едва заметив, что Тезука свел брови. - Мы переодевались для игры, кто-то  из нас случайно задел коробку и та опрокинулась. Мячи разлетелись по  всей раздевалке, и нам пришлось их собирать. Потом я услышал, как ты  зовешь Оиши и… Все как-то само собой получилось, а Атобе так обалдел,  что даже не сопротивлялся.

- Ты его целовал.
- Нет же! Просто сделал вид, что собираюсь.
- Хммм. То есть, если бы я постоял подольше?..
- Увидел бы, как он меня спихивает.
- А не проще ли?.. - Тезука замолчал, потому что ему пришла в голову занятная догадка. - Ты застраховался от отказа?

Глаза Фуджи недовольно сверкнули.
- Все, все. - Тезука поднял руки в примиряющем жесте. - Но ты рисковал. Это могло не подействовать.
- Не думаю, - самодовольно сказал Фуджи, заложив руки за голову.
- Напрасно. Я бы и не думал об этом, если бы не мячи.
- Мячи?
- Они стали зелеными.
- О, я слышал об этом, да. - Фуджи улыбнулся. - У некоторых людей,  когда они влюбляются, от переизбытка гормонов меняется восприятие  цветовой гаммы.

Тезука никак не мог определиться, как  реагировать на такую новость, а Фуджи, не прекращая подтрунивать,  наклонился над ним, упираясь руками в спинку кровати, и несколько раз поцеловал его в губы.
- Существует способ устранить проблему, - он прикрыл глаза ладонью, а потом вдруг решился и добавил: - Могу показать.

Тезука подумал об Атобе, поставленном на место, желтых мячах, обнаженном Фуджи в своей постели. И уверенно кивнул.

***
Наступила зима, они с Атобе все еще продолжали дополнительные  тренировки, хотя в них уже не было необходимости. Тезука знал, что  полностью восстановился. Он мог выполнить свой укороченный даже сотню  раз подряд, не чувствуя дискомфорта. Но Атобе жаждал продолжения, - теперь на искусственном покрытии, где отскок мяча значительно отличался.  Связанное с этим, беспокойство Тезуки, имевшее место в начале,  потихоньку рассеялось, и он решил принять предложение тренироваться и  дальше. К тому же, Фуджи все еще утверждал, что заинтересованность Атобе не только практическая, и Тезука намеревался развеять его подозрения.  Или подтвердить их.
Он поднял воротник куртки, сунул руки в  карманы и направился в ту часть парка, где располагались крытые корты.  Атобе ждал, привалившись к капоту своей машины, вокруг которой, вычищая  снег из-под дворников, сновал его вечный спутник - Кабаджи. Тема  разговора была обычной, о чем свидетельствовала последняя из услышанных  Тезукой фраз:

- …а потом он окончательно восстановится, и мы сможем сыграть настоящий матч.
Руки привычно сложились на груди:
- Мы можем сыграть его хоть сегодня.
Атобе обернулся на голос и поклонился.
- Рано. Но я не против нескольких геймов. Тем более, сегодня здесь новые мячи.

И никакой бравады, никаких упреков за опоздание?
- Новые мячи? - переспросил Тезука. - С ними что-то не так?
- Нет... то есть, да. Вообще-то они зеленые. - Атобе почесал переносицу. - Сейчас сам увидишь.

Причина

Автор: Мидори Саэки
Пара: Тезука/Фуджи
Содержание: вернувшись с Кюсю, Тезука узнает неприятную новость.
Предупреждение: автор поиграла с идеей потери зрения. Мячиком по голове - это чревато.

– Причиной всему являешься ты.
Солнце стояло высоко, но шторы были задернуты, поэтому в комнате царил полумрак, словно в глубине леса.
Фуджи медленно протянул руку к Тезуке, с непроницаемым выражением лица стоявшему у кровати, и с безошибочной точностью коснулся его щеки. И улыбнулся, когда он вздрогнул от удивления.
– Могу себе представить, какое сейчас у тебя лицо.
Тезука перехватил его руку и задал вопрос, давно крутившийся у него на языке.
– Ты на самом деле не видишь?
– Да, - спокойно ответил Фуджи. Его улыбка не изменилась, легкая, будто он всегда был слепым.
Тезука нахмурился.
– Но можешь мне не верить.
Фуджи отнял руку, поднялся с кровати и снова опустился на краешек, заставив Тезуку присесть рядом с собой. Все это лишь укрепило мысль: слепой не может так двигаться.

О том, что во время матча с Риккайдай Фуджи временно лишился зрения, ему сообщил Ойши. Занервничав, но не в состоянии все бросить и сорваться домой, Тезука тем же вечером позвонил Фуджи.
Не странно ли звонить, ведь Ойши все уже рассказал? Но он капитан, он вправе тревожиться. Такие мысли проносились в голове у Тезуки, когда он набирал номер, но ответ Фуджи его успокоил.
– Ты говорил, что я не играю серьезно, и вот я играл. И матч выиграл.
– С тобой, правда, все в порядке?
– Не беспокойся о других, лучше выздоравливай и возвращайся побыстрее.
Тезука поверил ему и продолжил лечение.
Позднее он не раз пересматривал присланную ему кассету с записью матча. Особенно ту ее часть, где Фуджи , несмотря на потерю зрения, до последнего не отказывался от матча и добился победы. Тогда Тезука подумал, что она поднимет его на новые высоты. На секунду в нем сплелись радость и трепет, оставив после себя странное тепло.
После того разговора Тезука сосредоточился на лечении и больше ни разу не звонил.

Поэтому новость, что Фуджи снова лишился зрения, достигла его слуха только после возвращения в Токио.

***
– Для меня самого загадка, почему так вышло.
Он говорит про свою слепоту? Или про то, что движущие им мотивы лежат в действиях других людей – в его действиях?
Тезука не мог сказать.

– Полагаю, слепота для Фуджи была, что для тебя тогда – игра левой рукой.
Часом ранее.
На выходе из дома Тезуку ожидал Инуи. Специально, чтобы рассказать о своем разговоре с Фуджи, еще до второй потери зрения.
– В матче с Кирихарой он с самого начала играл серьезно, атаковал, не совершая ни одной ошибки. Я уже думал, что матч так и закончится, когда Фуджи на секунду отвлекся.
И Кирихара послал мяч, целясь ему прямо в голову, вспомнил Тезука.
– Меня заинтересовал тот случай, и я потом спросил о нем.

– Я по-прежнему никуда не гожусь, - улыбаясь, объяснил Фуджи.
Самоуничижительная улыбка, не подходящая моменту. Инуи не знал, как на нее реагировать.
– Почему никуда не годишься?
– Я собирался в этот раз играть серьезно и не смог.
«Ты же играл серьезно», отразилось в глазах у Инуи. Даже учитывая непредвиденные обстоятельства, игра была хорошая. Инуи не понимал, почему Фуджи отрицает это.
– Я не смог удержать сосредоточенность. Как бы объяснить... тогда я задумался о другом, не о матче.
Получается, во время напряженного ралли, требующего предельной концентрации, его внимание привлекло что-то, не относящееся к игре?
Теряясь в догадках, Инуи ожидал следующих слов Фуджи.
– Ты говорил Тезуке, что не можешь собрать мои данные.
– Да, я мог ему это сказать.
Инуи напряг память: он часто так думал, иногда шутил на эту тему, но при Тезуке упомянул однажды – когда пребывал в расстроенных чувствах после вылета из команды.
– Похоже, Тезука тоже так считает. Он практически дословно процитировал тебя. Играй серьезно, сосредоточься на победе, и тому подобное... После тренировочного матча с Эчизеном я тоже немного вспылил, и ответил словом за слово...
Припомнив тот разговор, Фуджи снова презрительно усмехнулся.
– Потом я уже не смог избавиться от этих мыслей.
Если в разгар матча вспоминать такое, конечно, будешь допускать ошибки.
– Ты же все равно выиграл матч, - напомнил Инуи.
– Мне просто повезло, что я потерял зрение.
Услышав «повезло», Инуи выразительно поправил дужку очков.
– Я начисто потерял концентрацию, а слепота позволила мне снова сосредоточиться. Я подумал, что если остановлюсь сейчас, то буду сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
«Это правда?» - взглядом спросил Инуи.
Это правда был матч, о котором ты «сожалел бы всю жизнь»? Что заставило тебя так думать?
– Тезука, наверное, мыслил точно так же, - отрешенно сказал Фуджи.
– Во время игры с Атобэ?
– Да. Он не отступил бы даже под страхом смерти.
Тезука, играющий, преодолевая боль в плече, и Фуджи, продолжающий матч, несмотря на потерю зрения.
Инуи показалось, что в глазах Фуджи он заметил тоску и восхищение.

«С каких пор он так смотрит на Тезуку?» - вдруг подумалось ему.

***
– Я не собираюсь спрашивать, что вы тогда сказали друг другу, но факт остается фактом. Причина кроется в тебе. В любом случае все свои данные я тебе предоставил.
«Сделай что-нибудь» осталось невысказанным. Тезука смерил Инуи холодным взглядом и направился к дому Фуджи.

Фуджи... смотрит на меня?

Необходимости указывать Тезуке на этот факт не было. Он и сам давно заметил. Тезуку, привыкшего к многочисленным взглядам, не удивляло его внимание. Они играли в одном клубе и были соперниками.
Кроме того, он сам смотрел на Фуджи, и намного чаще, чем на остальных членов команды. Поэтому, во время тренировок они их взгляды постоянно встречались.
И кто бы не посмотрел первым, Фуджи всегда чуть улыбался ему. А в следующую секунду – игра окончена – отворачивался, полностью потеряв интерес.
Тезука хотел спросить, почему, но знал, что прямо ему не ответят, поэтому молчал.

Ответ он получил много позже.

***
К нему привело незначительное событие среди неспешного течения будней.
Тренировка закончилась. Кикумару как всегда жаловался на домашнее задание. Фуджи должного понимания не проявил, но, в конце концов, согласился помочь ему с занятиями.
– Ты ни в чем не можешь отказать Эйджи.
– Не тебе бы говорить, Ойши.
Обычная шутливая ссора.
– Ты же сам не выдержишь, если Эйджи разрыдается.
– Фуджи, я тебя очень люблю! – повис на друге Кикумару, и, обратив внимание на наблюдающего за ними Тезуку, заявил ехидно, продолжая прижимать Фуджи к себе. – Что ты так смотришь? Все равно я тебе его не отдам!
В голове у Тезуки воцарилась гулкая тишина.
– Не говори так, Эйджи, он меня любит и точно заставит тебя бегать круги, злоупотребляя своей должностью.
– Но тренировка уже кончилась! Даже Тезука так не поступит!
– Не уверен, вспомни, о ком мы говорим.
Температура вокруг лишившегося дара речи Тезуки начала стремительно падать, или наоборот, подниматься? Словом, все остальные члены команды, закончившие переодеваться, поспешили исчезнуть.
Не обращая внимания на повисшее напряжение, Фуджи и Кикумару бесстрашно продолжили:
– Тогда скажи ему что-нибудь!
– Хм-м... Я тоже люблю тебя, Тезука, не нервничай. Мое внимание на тренировках уделено только тебе. Можешь не ревновать к Эйджи, - ослепительно улыбнулся Фуджи.
– Что за чушь вы несете?! – сорвался, наконец, капитан.
– Тезука, Тезука, спокойно, - поспешил вмешаться Ойши, и атмосфера в раздевалке вернулась к норме. Все равно в ней остались только они четверо.
– Шуток не понимает.
– Похоже на то. Тебе следует мыслить гибче, Тезука, тогда и с теннисом у тебя будет получше.
– У него и так неплохо с теннисом, - начал подталкивать их к выходу Ойши, либо для сохранности нервов Тезуки, либо памятуя о домашнем задании Кикумару. – Вы же собирались к Фуджи заниматься.
– Верно! Идем быстрее!
Тезука проводил взглядом суматошную пару друзей и тяжело вздохнул.
– Да что это такое...
– Они просто шутили. Ты так раздраженно на них смотрел, что Эйджи не удержался. Что-то случилось?
– Нет, ничего. Извини, что заставил побеспокоиться.
Да как же я смотрел?
Тезука и без напоминания Ойши понимал, что Фуджи и Эйджи шутили. Поэтому удивился самому себе из-за потери хладнокровия. Он просто как обычно смотрел на Фуджи. А окружающие решили, что этот взгляд не такой, как всегда.
А на кого он смотрел до сих пор, спросил себя Тезука.
Я – это я.
Другие – это другие.
Он думал так раньше, он продолжал думать так сейчас. Фуджи был единственным человеком, кто привлек его взгляд.
Тезука меня любит.
Он вспыхнул от смущения.
Может быть, Фуджи прав.
Ненастоящая манера игры и загадочная улыбка завораживали его.
Тезуке показалось, что он понял причину взглядов Фуджи – проницательный гений догадался о его чувствах. Они показались ему неприятными, и он специально подобрал слова, которые обязательно разозлят Тезуку, чтобы показать ему: подобная пристрастность не подобает капитану.
Люблю.
Случалось иногда, улыбка Фуджи была настолько красивой, что Тезука, ослепленный, не слышал его слов.

С того дня он прекратил любой зрительный контакт, притворяясь, будто не замечает направленных на него взглядов.
Фуджи продолжал смотреть.
Когда он прекратит?

Несмотря на это...
Мысли Тезуки постоянно возвращались к сказанному Инуи.
Он хорошо помнил разговор под дождем.
Ему в голову не могло придти, что Фуджи предложит убрать его из команды.
Он в принципе не способен поменять свой стиль игры?
Тезука очень надеялся, что ему не придется этого делать.

– Я сам не думал, что меня так заденут твои слова, - усмехнулся Фуджи.
Тезука нахмурился. Он понятия не имел, что это за «слова», о которых говорит Фуджи . После матча с Риккайдай они общались только один раз, да и то по телефону. Что в их кратком разговоре с целью удостовериться в здоровье Фуджи могло привести к таким последствиям? Тезука не понимал, и это его раздражало.
– Ты собираешься переложить всю ответственность на меня?
– И в мыслях не было, - Фуджи поднял голову и улыбнулся ему. Их взгляды так и не встретились.
Несмотря на медицинское заключение - «Никаких повреждений» - Фуджи не видел.
Слепота неудобна в повседневной жизни, но сейчас летние каникулы и учебе она не вредит.
«Не в этом ли причины спокойствия Фуджи?» - думал Тезука.
Самый важный пункт сейчас – теннис, а в теннис Фуджи мог играть и вслепую.
– Для меня слепота – это средство для победы.
– Что ты говоришь? Если в тот раз ты выиграл, это не значит, что и в следующий все пройдет так же гладко. Ты понимаешь, как давит на всех эта неопределенность?
– Кто бы говорил. Кроме того, почему ты запрещаешь мне играть? Если даже я, как ты тогда, сосредоточусь на лечении, вылечиться все равно не смогу.
– Фуджи! – прикрикнул Тезука, и Фуджи вздрогнул от резкого звука. – Ты серьезно так думаешь?
Стиснув до боли руки, Фуджи почувствовал странное волнение. За те два с небольшим года, что они были знакомы, он ни разу не видел, чтобы Тезука откровенно выражал свои эмоции по отношению к другим людям.
Нет. Один раз было.
Когда говорил с семпаем, ударившим его ракеткой.
Тезука оценивал людей только по их теннису. Фуджи чувствовал душевную опустошение при этой мысли.
– Я должен выиграть. В поражении... для меня нет смысла.
В матче Тезуки смысл был.
Тогда Фуджи понял, в чем он ошибался до сих пор, и понял чувства Тезуки к Сэйгаку. Он больше не задумывался об уходе из команды. Он хотел дойти до Национального чемпионата как часть Сэйгаку.
Он сам предал свои устремления, никто иной. Потихоньку разрушил то, что должен был ценить превыше всего.
Желание победить создало брешь в его игре. Можно только посмеяться над абсурдностью ситуации.
Тезука вздохнул, увидев пустоту в его улыбке.
– Я убираю тебя из команды.
На мгновение Фуджи подумал, что ослышался.
– Тезука, что ты сейчас сказал? – дрожь в собственном голосе, наверное, тоже игра воображения.
– Я убираю тебя из команды. Ты должен сосредоточиться на лечении.
– Тезука!
Фуджи и раньше не мог видеть, но впервые почувствовал, как сгущается вокруг тьма. В смятении он даже перестал чувствовать присутствие Тезуки, до которого мог дотянуться рукой.
– Думай только о выздоровлении.
Тезука встал, Фуджи понял это по тому, как покачнулась кровать. Он крепко вцепился в покрывало, чтобы удержаться от дрожи.
– Вы справитесь без меня?
– Не переоценивай себя. Даже в мое отсутствие вы добились выхода на Национальный, более того, выиграли финал Канто. Судя по матчам с Риккай, у всех членов команды еще есть потенциал развития.
– Я в их число не вхожу, хочешь сказать?
– Я сказал – все.
– Тогда почему?!
– Из-за этого разговора.
Тезука глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, снова повернулся к Фуджи и посмотрел на его бледное лицо.
– Если слепота для тебя всего лишь средство на пути к победе, что будет дальше, когда ты к ней привыкнешь? Правая рука? Ноги?
– Что ты говоришь, Тезука? Потерять зрение уже ужасно, не шути так.
– Со слепотой ты неплохо справляешься, разве нет? Можешь сказать даже, какое у меня выражение лица.
Фуджи слегка растерялся под таким напором, понимая, что Тезука серьезен.
– Не похоже на тебя, сыпать соль на раны.
– Не меняй тему. И не говори, что не можешь этого сделать, ты победил тогда. Ты выиграл в матче, в котором хотел выиграть, что тебя не устраивает?
– Матч тут не при чем...
– Тогда из-за чего ты потерял зрение? Ты говоришь, что причина во мне. Объясни, иначе я ничего не пойму. – Истоки неуверенности Фуджи были для него непостижимы. – Тогда по телефону ты сказал, что все в порядке, и я успокоился...
– ...Я сказал, что все в порядке, тебе, ты сказал, что все в порядке, мне. Я впервые услышал такую интонацию в твоем голосе. Она выражала облегчение, что можно поручить победу нам. Я не знаю тебя такого. Как ты сказал, мы смогли выиграть Канто. И мне показалось... что ты можешь уже не вернуться.
Тезуку пошатнуло. Незнакомый голос – это облегчение, ведь с Фуджи все в порядке, и радость, что он смог играть ради победы. Но тогда...
– Почему ты перестал видеть?
– Я не мыслил так четко, но... мне показалось, что ты успокоился, и теперь поручишь исполнение мечты о Национальном на Эчизена, а сам куда-нибудь исчезнешь.
– Почему я должен поручать другим исполнение своей мечты? Я хочу попасть на Национальный. Я не мог не вернуться, - с твердой уверенностью в своей правоте ответил Тезука.
Фуджи почувствовал, как с его сердца падает огромный камень.
– И правда, - улыбнулся он. – Ты очень любишь Сэйгаку, раз сумел так играть.
– Ты тоже.
– Да нет. Я просто люблю тебя.
Тезука сощурился, взвешивая его слова. Он всегда считал, что Фуджи хочет поддразнить его или по своему обыкновению валяет дурака, и видел в них лишь укор себе. Но сейчас они были одни, и Тезука услышал их по-другому.
Фуджи вкладывал в слово «люблю» тот же смысл, что и он сам.
Тезука опустился на колени и потянулся поцеловать его, когда что-то заставило его перевести взгляд с губ Фуджи на его глаза.
И встретившиеся взгляды...
– Фуджи?
– Что? – прохладным тоном.
Тезука, не отрывая от него взгляда, снова отстранился.
– Ты видишь.
– О чем ты?
– Не отпирайся, я заметил! Ты солгал про потерю зрения!
– Я не лгал! Просто сейчас оно вернулось.
Тезука с большим сомнением посмотрел на него. «Ну конечно».
– Но можешь мне не верить, - повторил Фуджи свои слова, сказанные в самом начале. - Причиной всему являешься ты.
Улыбнулся и сам поцеловал застывшего Тезуку.

Название: Неуязвимый
Автор: Yuki Scorpio
Переводчик: [реклама вместо картинки]Таэлле
Бета: за редакторскую помощь спасибо Сакуре, Эсвет и моей маме
Ссылка на оригинал: wwwfanfiction.net/s/1997724/1/Invincible
Разрешение на перевод: получено
Пейринг: Тезука/Фуджи
Краткое содержание: за окнами дождь.
Дисклеймер: мне все еще не принадлежит ни одного японского теннисиста; Юки Скорпио, подозреваю, тоже.

Снаружи выл ветер; он бушевал так, что люди на улицах пригибались и поплотнее кутались в куртки, словно боялись, что их ветер сорвет. С неба водоворотом слез падал дождь.
Фуджи с улыбкой поднес к губам кружку с чаем, не отрывая прищуренного взгляда от застигнутых дождем промокших бедолаг.
– Знаешь, Тезука, это очень приятно, – произнес он негромко, с улыбкой в голосе, и кивнул на прохожих на улице. – Холодным мокрым днем смотреть в окно, когда в руках у тебя горячее питье, а еще лучше, когда ты к тому же и укутан во что-нибудь теплое.
Тезука пару раз моргнул, потом отметил закладкой то место, которое читал, положил книгу и встал. Сняв со спинки стула пиджак, он накинул Фуджи на плечи; Фуджи усмехнулся.
— Ты станешь кому-нибудь отличным бойфрендом, — сказал Фуджи, сделав еще глоток. – Тебе этого никогда не говорили, Тезука?
Его слушатель в ответ на это странное замечание только склонил голову набок. Фуджи вообще всегда отличался странностями; Тезука уже и сосчитать не мог, сколько раз Фуджи звонил ему по вечерам и спрашивал, нельзя ли зайти в гости. А дома у Тезуки он всего-навсего выпивал кружку чего-нибудь горячего и снова уходил. Разговаривали они при этом редко; но сегодня у Фуджи, кажется, было настроение поговорить.
– Наверняка ты, когда смотришь на улицу, думаешь: «Ужасная погода. Надеюсь, дождь никому не помешает добраться домой». – Фуджи попытался подражать голосу Тезуки; тот усмехнулся с легким раздражением. – А мне одно приходит в голову – что это забавно.
Тезука толком не знал, что на это отвечать.
– В этом нет ничего ужасного.
Фуджи повернул голову и взглянул на стоявшего рядом Тезуку.
– Думаешь?
Тезука кивнул; Фуджи снова улыбнулся, и в комнате опять воцарилось молчание, словно укутав их теплым и уютным одеялом.
Допив кружку, Фуджи далеко не сразу поставил ее на подоконник.
– Спасибо за чай, – сказал он Тезуке наконец. – Спокойной ночи.
Взяв кружку в руки, Тезука провожал Фуджи взглядом; закрывать за ним давно уже не требовалось. Кружка все еще хранила тепло рук Фуджи. Тезука снова выглянул в окно; людей снаружи уже не было, а дождь превратился в настоящий ливень. По улицам мчались потоки воды.
– Хочешь еще чаю? – спросил он, когда Фуджи уже был у двери. Тот удивленно оглянулся; Тезука смутился, сам не зная, почему он это сказал. Может, потому, что кружка была теплая, а Фуджи мерз, хотя Тезука не знал, откуда ему было об этом известно. – …Там до сих пор дождь.
Через пару секунд Фуджи сумел согнать с лица удивление; развернувшись, он подошел к Тезуке, спокойно взял у него из рук кружку и поставил обратно на подоконник.
– Думаешь, ничего ужасного в том, что я садист, что чужие беды вызывают у меня улыбку, что даже собственная семья меня с трудом терпит? – улыбка Фуджи стала жестче. – Ты правда не против пускать в дом такого человека?
Тезука многого не знал о Фуджи – и многое знал. Знал, что Фуджи пьет чай с кусочком сахара, и чтоб молока было вдоволь. Знал, что он обязательно снимает правый ботинок прежде левого. Знал, что у Фуджи пониженное давление, и он всегда встает утром чуть раньше, чем нужно, потому что когда он встает, у него немного кружится голова.
Еще Тезука знал, что в такие моменты Фуджи лучше не отвечать. Отойдя от окна, он принялся открывать шкафы и комоды, достал запасную постель, расстелил ее на полу, а запасную пижаму положил на кровать. Потом он вышел, чтобы сделать еще чаю.
В семнадцать лет Тезука многое понимал. Он знал, что за чувства испытывает к Фуджи и что это значит. И он знал, что невысказанные безответные чувства должны причинять боль, но с ним было не так. Из него не вышел бы влюбленный подросток, очертя голову предлагающий себя любимому человеку или впадающий в депрессию из-за того, что ему не отвечают взаимностью; такое только по телевизору бывает.
Любовь – это должно быть хорошо, и Тезука постарался, чтоб было именно хорошо. Он мог подставить плечо и сделать горячего чаю с кусочком сахара, и чтоб молока было вдоволь – а большего Фуджи мало кто мог дать.
Когда он вернулся в комнату, Фуджи опять смотрел в окно. С непроницаемым лицом он взял у Тезуки кружку, развернулся и, опираясь на подоконник, принялся пить маленькими глотками.
Вдруг он снова поднял голову.
– Ты и правда не против.
Тезука не сразу сообразил, что Фуджи продолжает разговор, прерванный несколько минут назад.
Фуджи допил чай и уставился на кружку, задумчиво крутя ее в руках.
– Ты замечал, что всегда подаешь ее мне вот так? – Он протянул кружку Тезуке, показывая, что он имеет в виду. – Держишь за горячее, а ручку протягиваешь мне.
Тезука озадаченно моргнул. К чему это Фуджи клонит?
– А когда ты мне что-нибудь передаешь, ножи там, или ножницы, ты всегда держишь их за острие, а мне протягиваешь ручкой. – Фуджи поставил кружку. – Ты не боишься пораниться? Не боишься, что я порежу тебе руку?
Тезука снял очки, чтоб хоть как-то успокоиться. Фуджи знал. Ну конечно же. От него всегда трудно было что-то скрыть.
Внезапный раскат грома заставил Тезуку бросить взгляд в окно.
– Знаешь, сейчас я смотрю туда и думаю одно – как хорошо, что ты не мокнешь там, снаружи. Мне не кажется, что тебе от этого весело, пусть даже ты улыбаешься под дождем.
Потому что Фуджи не может чувствовать тепла, пока не узнает холод, и не может ощущать уют, пока не осознает бесприютность.
– Жесток ты разве что к себе, – голос Тезуки был не громче шепота, но слова его прозвучали как всегда ровно и уверенно. – Это я повернул острие к себе, а не ты. И ни один из нас пока меня не ранил.
Осторожно сдвинув прядь волос со лба Тезуки, Фуджи напряженно улыбнулся. Он не заслуживал, чтобы его вот так понимали и принимали. Но Тезука всегда казался ему…
– Ты и правда неуязвимый, да?
Тезука пожал плечами. Всегда есть из чего выбирать: не желая становиться жертвой своих чувств, он предпочитал лелеять их как сокровище.
– Может быть.
Убрав руку с волос Тезуки, Фуджи коснулся его щеки.
– Ты не наклонишься чуть-чуть?
Тезука наклонился и прикрыл глаза, почувствовав прикосновение прохладных губ к его собственным. Даже так он чувствовал улыбку Фуджи.
– Хочешь попробовать, какой на вкус твой чай?

Конец

Название: Остаться наедине
Автор: vierblith
Ссылка на оригинал: Alone Time
Разрешение на перевод: получено
Переводчик: koudai
Персонажи/пейринги: Тезука/Фуджи
Жанр: флафф, романс
Рейтинг: PG-15
[реклама вместо картинки]koudai
Краткое содержание: Тезука приехал из реабилитационного центра и хочет поскорее вернуться к привычной жизни, но ему все время что-то мешает. (manga-verse)

В воскресенье, когда Тезука вернулся в Токио, солнце было отвратительно горячим, а воздух раздражающе влажным. Но, несмотря на погоду и усталость, Тезука сразу же отправился туда, где происходила жеребьевка команд для Национального Чемпионата. Его появление не осталось незамеченным: кое-кто из капитанов и вице-капитанов вежливо поздоровался; другие, по большей части незнакомые, были настроены враждебно, один даже имел наглость подставить подножку; Ойши, как и ожидалось, светился от радости и облегчения.
Но после жеребьевки - Сэйгаку автоматически прошли сразу во второй раунд - Тезука не задержался, чтобы ответить на вопросы вице-капитана и проигнорировал все попытки Атобе завязать разговор. Голова болела от усталости, и все, к чему он стремился - это сон и отдых, а не общение с другими теннисистами.
Перед уходом он взял у Ойши обещание хранить его приезд в секрете; одна мысль о том, что придется иметь дело с приветственными звонками и сообщениями, делала головную боль еще более невыносимой.
К сожалению, несколько часов спустя, сидя на краю кровати и печально глядя на свой, все еще не распакованный, багаж, Тезука понял, что всему городу уже известно о его возвращении. (Нет, конечно Ойши обычно можно было доверять, но он не мог не сказать Кикумару, а уже Кикумару - еще "паре человек". А потом вступила в силу нечеловеческая способность Инуи разузнавать информацию и еще более фантастическая способность ее распространять).
Его телефон был переполнен сообщениями "Капитан, с приездом!" от остальных членов теннисного клуба Сэйгаку; большинство игроков позвонило, чтобы сообщить подробности, о которых он уже знал; Атобе лично известил его о том, что Хётей в этом году всех сокрушит, и теперь, когда рука Тезуки в порядке, они насладятся честным и справедливым матчем; пришло даже короткое сообщение от капитана Риккайдая, с текстом "Рад, что мы встретимся на Чемпионате". Он никогда не пользовался телефоном там много (только если возникала крайняя необходимость) и голова заболела еще сильнее. Но, из вежливости, он ответил на все сообщения (после чего заболели еще и пальцы), и - очень коротко - на звонки
Одно сообщение (оно пришло уже вечером, как раз когда мама позвала его на ужин), вызвало, по крайней мере, более теплые чувства, и позволило ему слегка расслабиться после 1098440 других сообщений и 15453 звонков. Оно было коротким и, казалось бы, безэмоциональным "Отец тоже вернулся сегодня и я сейчас не могу позвонить. Но обязательно наберу тебя позже. С приездом!" Тезука не улыбнулся, но нервная морщинка на его лбу разгладилась после того, как он набрал в ответ, что будет ждать, но отправитель не должен волноваться, если будет допоздна занят семейными делами и не сможет позвонить (в конце концов, для спортсменов сон является очень важным элементом расписания).

Головная боль неожиданно прошла (если бы он был более романтичен, то решил бы, что сообщение может обладать целительными свойствами) и Тезука спустился к ужину.
Мама приготовила унача, и он признался себе, что скучал за домашней едой. Еда в госпитале, хоть и была лучше, чем бывает обычно в больницах, все же отличалась от привычной.
Но, поев, он быстро извинился и снова поднялся в спальню. Там достал роман, который начал читать незадолго до отъезда и не взял с собой («Граф Монте-Кристо», Александр Дюма) и попытался отвлечься.
Но сидеть спокойно не удавалось. Сначала он попытался устроить левую ногу на колене правой. Через несколько страниц он поменял ноги местами и посмотрел на телефон. Потом тяжело вздохнул, как будто бы именно телефон был виноват в том, что наконец-то больше не звонил десять раз в минуту. Потом наклонился вперед, упираясь локтями в колени, снова вздохнул, просидел так минуту и снова откинулся назад.
Услышав звонок, Тезука немедленно отложил книгу и взял телефон.
- Да, - сказал он так быстро, что его нетерпение было бы заметно любому.
- Капитан, привет!
Тезуке показалось, что голос звучит как-то странно, и он нахмурился. Потом проверил имя на экране мобильного, и вздохнул.
- Ойши, - сказал он ровно.
- Я подумал, что могу все командные новости рассказать тебе по телефону, чтобы нам не пришлось обсуждать это завтра, - Ойши, как обычно, излучал доброжелательность.
- Мне кажется, будет лучше, если ты изложишь все в письменном виде, - честно ответил Тезука. - Сможешь? Будет просто замечательно, если ты успеешь сделать это до вторника.
- Я уже начал писать отчет, но некоторые вещи проще объяснить так, поэтому я могу начать прямо сейчас. Кроме того, Инуи просил рассказать тебе о новом режиме тренировок.
- Очень хорошо, - признал свое поражение Тезука.
Но когда Ойши заговорил, он слушал не очень внимательно, потому что уже знал, что ему предстоит услышать: Эчизен тайно играл с Санадой, Кирихара едва не ослепил Фуджи, и так далее. Он отстраненно листал «Графа Монте-Кристо» и поглядывал на стенные часы, стрелки которых двигались с черепашьей скоростью.
- Ну, вот и все, - наконец сказал Ойши час спустя. Тезука едва сдержал вздох облегчения. - Я отдам тебе отчет завтра с утра. Спокойной ночи!
Тезука издал неопределенный звук и отключился.
Взяв книгу с собой в постель, он продолжил читать и ждать звонка. Однако, через несколько страниц, его глаза непроизвольно закрылись. Двадцать минут спустя телефон зазвонил, но он слишком глубоко спал, чтобы услышать.

Бросив сумку на скамейку в клубной раздевалке, Тезука достал ракетку и зеленый теннисный мячик. Он подбросил мячик в воздух и размахнулся ракеткой, отправляя его в стену. С глухим стуком, мячик отпружинил и Тезука протянул руку, чтобы его схватить, но ему помешали.
- Скучал по теннису?- спросил Фуджи, выхватывая мячик из воздуха и приветствуя Тезуку сияющей улыбкой.- Хочешь разогреться со мной?
Тезука медленно, не отводя взгляда, кивнул.
Когда Фуджи потянулся, чтобы отдать мячик обратно, его улыбка стала еще шире. Он позволил своим пальцам задержаться на несколько секунд дольше, чем было необходимо, а потом сел и сложил руки на коленях. Все еще чувствуя эти горячие пальцы на своих, Тезука сел рядом и сильнее сжал ракетку.
- Я звонил вчера вечером, но было занято. Я перезвонил позже, но никто не взял трубку, – задумчиво сказал Фуджи.
Тезука позволил легкой тени раздражения ненадолго задержаться на своем лице, прежде чем ответить:
- Звонил Ойши. Потом я немного почитал и… - он остановился, осознав, как это, должно быть, прозвучит. – Думаю, что заснул.
Фуджи издал короткий смешок, благовоспитанно подняв руку к губам.
- Ты думаешь, что заснул, - повторил он.
Его лицо светилось радостным изумлением. Когда Тезука нахмурился, он хмыкнул еще громче.
- Я устал, - уточнил Тезука.
Фуджи покачал головой и положил руку ему на колено.
- Я позвоню сегодня. Знаешь, отец не предупреждал нас о своем приезде и теперь хочет остаться на пару дней.
Тезука вопросительно приподнял бровь.
- Все в порядке?
- В порядке. Он ехал по делам в Окинаву и решил по дороге сделать нам сюрприз.
В этот момент Тезука почувствовал, как теплые пальцы коснулись его локтя.
- Ты будешь сегодня очень занят, - сказал Фуджи, и Тезука повернулся, чтобы лучше его видеть.
- Буду.
Пытаясь сдержать очередную улыбку, Фуджи прикусил нижнюю губу.
- Конечно, ты не допустишь небрежности, - от дразнящего тона, которым были сказаны эти слова, у Тезуки перехватило дыхание.
- Не допущу, - ответил он твердо. Потом подался вперед, притягивая Фуджи к себе. Потом закрыл глаза и в следующий момент снова их открыл, потому что Фуджи внезапно отодвинулся.
- Кто-то идет, - шепотом сказал он в ответ на невысказанный вопрос.
С титаническим усилием, понятным каждому, кто пытается взять себя в руки и при этом не потерять терпения, Тезука шумно выдохнул и приказал себе собраться.
- Доброе утро, Ойши, - радостно поздоровался Фуджи, когда дверь открылась, впуская чрезвычайно целеустремленного вице-капитана.
- Доброе утро, - не менее радостно ответил Ойши.
Он сел справа от Тезуки и сразу же достал из своей сумки толстую папку. Пролистав содержимое, он протянул папку Тезуке.
- Спасибо.
Тезука взял папку и погрузился в увлекательный мир отчета ровно до тех пор, пока его не отвлек громкий крик, едва не заставивший выронить бумаги.
- Капитаааан!
Конечно, он сразу узнал Кикумару, но должен был признаться себе, что за время, проведенное вдали от команды, он успел от многого отвыкнуть. Привлеченные криками Кикумару, в раздевалке быстро собрались остальные, и каждый из них хотел немедленно поприветствовать капитана и пожать его руку. К огромному разочарованию Тезуки, Фуджи переместился в дальний угол и оттуда наблюдал за происходящим, прижимая пальцы к губам.

Тезука ожидал, что за время его отсутствия накопится множество дел. И, к сожалению, ожидания его не обманули. С другой стороны, решение Ойши, хотя и довольно тяжелое (для Кикумару в частности), во многом облегчило предстоящее планирование.
В понедельник днем, как раз после этого матча с вице-капитаном, Тезука собрал команду еще раз, для того, чтобы обсудить график тренировок и новые режимы, предложенные Инуи. После собрания он подошел к Фуджи, ожидая, что они, как обычно, пойдут домой вместе. Но Фуджи извиняющее улыбнулся и покачал головой.
- Извини, Тезука. Сестра меня уже ждет, и по дороге мы еще должны заехать за Ютой. Отец решил, что мы поужинаем вне дома.
Тезука вздохнул, подсчитав в уме, что за этот день они разговаривали от силы несколько минут. Во время обеденного перерыва его отвлекли члены студенческого совета, которым срочно нужно было что-то обсудить. На тренировке, каждый раз, когда Фуджи оказывался рядом, Ойши или Инуи или Рюзаки–сенсей всегда заговаривали о самых неотложных проблемах. Но винить было некого. Семья Фуджи слишком редко собиралась вместе. Поэтому он просто сказал «Удачи» и у ворот, где уже ждал красный автомобиль Юмико, они попрощались.
Во вторник, когда Тезука решил, что справился со всеми срочными делами теннисного клуба и теперь у него будет достаточно свободного времени, внезапно дела появились у студенческого совета. До ежегодной школьной ярмарки оставался всего месяц, и ничего еще не было готово. Нужно было обсудить множество вопросов и запланировать еще больше.
Так что он не удивился (но и не обрадовался), когда обнаружил, что солнце уже заходит, а он все еще в кабинете заседаний, куда отправился сразу же после тренировки. За следующие тридцать минут они окончательно решили два вопроса из семи, записанных на доске, после чего он извинился и попросил разрешения ненадолго выйти. И снова не капли не удивился, увидев в коридоре Фуджи, который что-то внимательно читал и отвлекся только когда Тезука подошел совсем близко.
- Все закончилось? - с надеждой спросил он, захлопывая книгу и поглядывая на портфель.
Тезука с сожалением покачал головой.
- Нет. Даже и близко. Уже темнеет, так что тебе лучше вернуться домой.
Фуджи кивнул, поднял портфель и ушел. Тезука проводил его взглядом и вернулся в кабинет.
Полтора часа спустя он, наконец, освободился и был дома как раз к ужину, который прошел в привычном молчании. После того, как посуда была убрана со стола, дедушка спросил о причине задержки и внимательно выслушал ответ о накопившихся за время отсутствия делах.
- А что насчет занятий? Ты тоже отстаешь? – строго продолжил дедушка.
Тезука аккуратно поставил чашку на блюдце и покачал головой.
- Фуджи мне помогал. Когда я был на Кюсю, он записывал мои задания и я занимался самостоятельно.
- Но вы же в разных классах, - заметил отец.
- Учителя почти одинаковые, а там где он не мог спросить, узнавал у моих одноклассников.
- Как мило со стороны Фуджи-куна, - сказала мама с такой теплотой, что Тезука почувствовал себя виноватым. – Почему бы ему завтра не прийти к нам на ужин?
- Завтра он не сможет. Его отец сейчас вернулся из командировки, - сдержанно объяснил он.
- А, этот тот мальчик, у которого папа работает за границей, - вспомнила мама. – Тогда давай пригласим его позже, только обязательно спроси, что он любит есть, чтобы я могла приготовить.
Пообещав, что обязательно спросит, Тезука допил чай и поднялся себе. На самом деле, думал он, поднимаясь по лестнице, ему не обязательно спрашивать. Лапша с морепродуктами и достаточным количеством васаби, и под «достаточное» следует понимать "огромное".
Потом он принял душ, и, уже застегивал последнюю пуговицу на пижамных штанах, когда услышал звонок телефона. Путаясь в полотенцах и пытаясь на ходу влезть в футболку, он выбежал из ванной. Но, в этот раз, прежде чем поднять трубку он проверил имя звонящего – воскресная ошибка с Ойши была еще свежа в памяти, и ему не хотелось потом думать, что он так беспечно выскочил из душа ради кого-то еще.
К счастью, имя на экране было правильным.
- Алло, - сказал он, надеясь, что его голос звучит как обычно. Но это было не так, просто количество людей, способных почувствовать необычность в одном сказанном слове, было крайне ограничено.
- Алло, - сказал Фуджи, смеясь.
Кроме голоса Тезука слышал из трубки отрывки какой-то мелодии и чье-то немузыкальное пение.
- Где ты?
- В караоке-баре. Сейчас как раз очередь Юмико петь. Кажется, она ужасно напилась, да? Но, на самом деле...
Тезука услышал вдалеке «Когда есть Видение, не нужен Голос, так что заткнись, Шюске, или я тебя прокляну» и снова улыбнулся.
- Ничего, что ты позвонил? - спросил он. - Твоя семья…
- Мне ужасно скучно, - ответил Фуджи, и Тезука представил, как он беспечно отмахивается от сестры. - Я разговаривал Эйджи, но он пошел готовить ужин и я решил набрать тебя, – тут Фуджи хмыкнул. - Правда Юта спросил, не скучно ли мне разговаривать с тобой.
- И что ты ему ответил? – вздохнул Тезука.
- Сказал, что обычно говорю за нас обоих. Когда закончился совет?
- Около семи, - сказал Тезука. - Но мы обсудили все самое важное. Кстати, мама приглашает тебя поужинать с нами. Она спрашивала что приготовить.
- Мммм… как мило с ее стороны. Ты ведь, кажется, знаешь, что я люблю? - Фуджи запнулся. - По крайней мере…
Тут в их разговор вмешался чей-то низкий голос.
– Шюске, твоя очередь.
- Но разве не твоя, пап? Я думал, это твоя любимая песня, - ответил Фуджи, но низкий голос не сдавался. – Я настаиваю!
- Ну, ты слышал это. Надо идти, - вздохнул Фуджи. - До завтра.
- До завтра, - тихо сказал Тезука и еще какое-то время послушал гудки занятой линии. Потом упал на кровать, которая обиженно загудела в ответ. Потом достал из портфеля тетрадь и попытался почитать что-то на завтра, но после десяти минут бесплотных попыток понял, что синусы, косинусы и тангенсы сегодня слишком похожи. Признав свое поражение, он отложил тетрадь и посвятил все оставшееся время мыслям о звонке, который не продлился и десяти минут.

- Ты поверишь, насколько внезапным может быть мой отец? Он нас всех разбудил в четыре, и потребовал, чтобы мы поехали в Чибу.
Тезука отвернулся от шкафчика, в который складывал учебники, и посмотрел на Фуджи. На самом деле, он был готов поверить в то, что его отец может быть очень внезапным. Внезапность и непредсказуемость была у них в крови. Но он промолчал, потому что это могло прозвучать невежливо. Да и, кроме того, Фуджи можно было не говорить то, что он итак уже знал.
- Почему же ты не поехал? – вместо этого спросил он
Голова Фузди исчезла в шкафчике, потом появилась снова.
- Я так думаю, что капитан моей команды будет очень недоволен, если я пропаду на несколько дней, когда мы все готовимся к Национальному Чемпионату.
Он еще раз пошарил внутри ящика и воскликнул: - А! - Вот ты где! - а потом снова обернулся к Тезуке.
- Тебе так не кажется? - Тезука обнаружил, что за улыбкой Фуджи теперь скрывается что-то еще. - Как думаешь, тебе позволят сегодня остаться у меня? Скажешь родителям, что мне нужна компания?
Запирая шкафчик, Тезука попытался как следует все обдумать.
- Я не уверен. Мама может сказать, что лучше будет пригласить тебя к нам.
Фуджи захлопнул свой шкафчик.
- Просто скажешь, что я не могу оставить дом без присмотра. А я позвоню, и пообещаю прийти на ужин, когда отец уедет.
- Фуджико, это правда? Ты остаешься один дома?
Фуджи и Тезука обменялись встревоженными взглядами. Они оба думали, что в раздевалке больше никого нет. Привычно улыбаясь Фуджи повернулся к Кикумару, который, казалось, не заметил напряжения, возникшего с его вопросом.
- Да, - сказал он. - Все уехали в Чибу.
- И ты позвал Тезуку к себе? - недоверчиво спросил Кикумару. - Будет же страшно скучно!
Краем глаза Тезука заметил, что Фуджи пытается побороть усмешку.
- Ой, мы ведь тоже можем прийти! - вдруг сообразил Эйджи. - Накупим еды, я могу что-то приготовить.
Тезука сжал губы. Фуджи тоже, хотя и скрыл это за улыбкой. Кикумару, похоже, не рассматривал возможность отказа, и, скорее всего, потребовал бы объяснений, если бы ему сказали «нет». Спорить с таким напором было невозможно.
- Действительно, почему бы и нет? – сказал Фуджи, отворачиваясь. - Мы можем устроить вечеринку по поводу приезда Тезуки.
- Ага! Ага! - обрадовался Кикумару. - Я скажу остальным!
И прежде чем Фуджи успел добавить хоть слово, акробат уже унесся прочь.
- Прости, - с сожалением вздохнул Фуджи.
Тезука ответил на его вздох своим.
- Похоже у тебя не было выбора.
День после этого прошел без происшествий, если не считать того, что Кикумару теперь тренировался в одиночных. Потом Тезука позвонил домой и сказал маме, что переночует у Фуджи, и что ей не нужно волноваться, и что Фуджи тоже скоро к ним зайдет, и что он найдет, как переодеться. Потом они пошли в супермаркет, чтобы купить все необходимое для ужина (Кикумару пообещал сделать торидон и жаренных креветок).
Правда, каким-то образом, в числе покупок оказались чипсы, поки, газировка и мороженное.
- Нет, Инуи, мы не будем ЭТО покупать, - деловито распоряжался Кикумару. Он внимательно следил за тележкой, и каждый раз откатывал ее подальше от Инуи.
Фуджи, которому еще раньше было сказано не брать ничего (хотя, фактически, в данном случае все меры предосторожности были бесполезны, так как готовить собирались у него на кухне) послушно отстал и шел рядом с Тезукой.
- Кажется материнские инстинкты Ойши заразны, - шепотом делился он.
- Кикумару всего лишь старается сделать еду съедобной, - честно ответил Тезука.
- Думаешь, еда, которую готовит Инуи, несъедобна?
Тезука проигнорировал вопрос и ускорил шаг, так как команда уже собралась у кассы.
Они добрались до дома Фуджи уже после семи. Кикумару сразу отправился готовить, Ойши и Така-сан вызвались помогать, в то время как Момо и Эчизен болтались по кухне и жадно следили за приготовлениями. Перед Кайдо была поставлена задача не допускать Инуи к еде и, в конце концов, они оба оказались в гостиной, где Тезука и Фуджи накрывали стол.
И через несколько минут после этого еда была уже готова. Все было съедено в тишине, если не считать Момо и Эчизена, устроивших эпическую битву за последнюю креветку, которая в итоге досталась Тезуке. Когда все утолили голод, Фуджи встал, чтобы разложить ванильное мороженное.
- Тезука, как ты думаешь, какие шансы у Фудомине на Национальном? - спросил Инуи, пододвигая мороженное к себе. - Тезука? Тезука?!
Тезука моргнул и понял, что последние несколько минут сосредоточенно разглядывал, как Фуджи облизывает запачканные шоколадом пальцы.
- Прости, что? – переспросил он.
- Я спрашивал, как ты оцениваешь шансы Фудомине на Национальном, - сказал Инуи.
- Тезука думает о чем-то своем, - немедленно заявил Кикумару. Он вскочил со стула, чтобы разглядеть капитана поближе. - Ты завел подружку?
Нахмурившись, Тезука быстро ответил:
- Ничего подобного.
- Но у тебя был мечтательный вид, - не унимался Кикумару.
- Я просто задумался, - сердито ответил Тезука.
- Тезука заглючился, - радостно подтвердил Фуджи. – Не забудь это записать, Инуи.
- Согласно фактам, - сказал Инуи, поправляя очки, – последние несколько дней Тезука кажется довольно рассеянным.
- Видите? - обрадовался Кикумару. - И какая она? Хорошенькая?
Тезука сердито отвернулся.
- Нет никакой девушки.
- Эх, у капитана сплошные тайны, - пожаловался Момо, пододвигая к себе еще одно мороженное. - Фуджи-сэмпай, вы же в курсе всех его секретов. Расскажите нам, с кем он встречается?!
Фуджи улыбнулся еще шире и сверкнул глазами. Его поведение заинтриговало собравшихся еще больше. Ойши, к примеру, окончательно смутился - он разрывался между любопытством и вежливостью. Даже Кайдо слегка покраснел. Только Эчизену было, похоже, все равно. Все свое внимание он уделил мороженному, и только ему.
– Фуджи, ты ведь знаешь? - не унимался Кикумару. - Откуда она? Тезука тебе рассказал?
– Не знаю никакой девушки, - ответил Фуджи, не скрывая хитрой улыбки.
- Но ты улыбаешься! - возмутился Момо.
- Я всегда улыбаюсь, - спокойно ответил Фуджи.
- Тезука пообещал тебе горы мороженного с васаби за молчание? - вмешался Инуи.
Фуджи покачал головой. Судя по его улыбке, он наслаждался происходящим.
- Но это отличный повод пошантажировать тебя, да, Тезука?
Когда Тезука нахмурился, Фуджи рассмеялся.
- В будущем. Пока что я не знаю ни о какой девушке, если по крайней мере… - он приподнял бровь, - Тезука не собирался рассказать мне о ней сегодня.
Тезука был уверен, что только он расслышал опасные нотки в этом сладком голосе.
- У меня нет девушки, - сказал он, надеясь что его голос звучит спокойно и уверенно. - А теперь доедайте и давайте ложиться. Завтра утром тренировка.
- Тезука скучный! – пожаловался Кикумару, доедая мороженное.
Потом они все вымыли посуду и поднялись на второй этаж. В комнате Фуджи расстелили футоны, на которых должны были спать Кавамура, Ойши, Кикумару, Инуи, Кайдо и Момо. Тезуке, как капитану, выпала честь разделить кровать с Фуджи (хотя на самом деле все остальные просто чувствовали себя слишком неловко при мысли, что им придется спать рядом с капитаном).
Довольный таким положением дел Фуджи уже было собрался лечь, когда услышал сонный голос «Эй, двигайтесь, капитан» и скрип кровати.
Вздохнув и послав Тезуке многозначительный взгляд, он опустился на футон рядом с Кикумару.

Через час, когда все заснули, кто-то захрапел, а Эчизен заговорил во сне «Карупин, Карупин, скорее сюда!», Тезука услышал шелест простыней. Фуджи был едва виден в полумраке. Он медленно поднялся и вышел из комнаты. Осторожно, чтобы не разбудить Эчизена (который все еще бормотал) Тезука встал и последовал за ним.
- Яблочного сока? – спросил Фуджи, встретив его на пороге кухни.
Потом он подошел к холодильнику и достал сок. Потом достал два стакана и открыл пакет.
Он услышал шаги Тезуки, и почувствовал, как теплые руки легли на его бедра. Он почувствовал поцелуи на шее и плечах. Закрыв глаза, он откинулся назад, наслаждаясь знакомым дыханием на коже, мягкими знакомыми губами.
Поставив сок на стол, он повернулся, чтобы встретить эти губы своими собственными. Несколько минут они целовались, останавливаясь только чтобы вздохнуть. Руки Тезуки гладили кожу, забираясь под пижаму Фуджи. Пальцы Фуджи зарылись в его волосы, притягивали ближе, делали каждый новый поцелуй более глубоким.
Когда они, наконец, отстранились друг от друга, оба тяжело и горячо дышали, и Тезука не мог заставить себя убрать руки.
- Кто-то может зайти, - прошептал Фуджи, зарываясь пальцами в его волосы.
- Знаю, - ответил Тезука. Он вздохнул и сделал шаг назад.
Фуджи улыбнулся.
- Ты еще должен мне мороженное с васаби.
- За что? – нахмурился Тезука.
- За молчание.
- Это и твой секрет тоже.
Смеясь, Фуджи снова взялся за пакет с соком.
- Я не могу заснуть. Посмотрим фильм?
- Какой? – Тезука взял наполненный стакан и отхлебнул немного.
- Унесенные ветром? – предложил Фуджи. Он поднес к губам свой стакан. – Ты смотрел? У меня сейчас подходящее настроение.
- Смотрел, - ответил Тезука, следуя за Фуджи в гостиную. – Но я не против.
Потом Фуджи опустился на колени перед ящиком с дисками и выбрал нужный. Потом включил телевизор, поставил диск и присоединился к Тезуке на диване.
- Ты читал?
- Да.
- А продолжение?
Фуджи устроился на диване так, что его голова лежала на коленях у Тезуки, а ноги упирались в подлокотник. Когда Тезука покачал готовой, он продолжил:
- Но мне больше нравится фильм. Особенно в конце. – Он понизил голос. - Честно говоря, дорогая, мне наплевать.
Незаметно улыбаясь, Тезука попытался сосредоточиться на экране. Фильм начался, и только когда они досмотрели до первой встречи Скарлет с Реттом, Фуджи снова заговорил.
- Тезука?
- Мм?
- Останься и завтра. Не придется никого приглашать, и ты сможешь купить мне мороженного с васаби.
- Тогда моя мама не успокоится, пока не увидит тебя у нас.
- То есть, ты согласен на мороженное, - хихикнул Фуджи. – И я могу даже переночевать у тебя, если твоя мама будет настаивать.
Тезука кивнул, стараясь выглядеть укоряюще. Мысль о том, что их никто не побеспокоит, была приятной, но он также понял, что скучал и по всему остальному. Ему нравилось просто сидеть, смотреть фильм, или обсуждать что-то, интересное им обоим, или даже спорить по мелочам.
Он устроился поудобнее, положив руку Фуджи на плечо. Пока этого достаточно, решил он. Пока. Завтра – совсем другое дело.

Переводчик: Катриона
Бета: .Рен, Аямэ
Оригинал: [реклама вместо картинки] Misanagi "Around the Bend" – разрешение на перевод получено
Пейринг/Персонажи: Тезука Кунимитсу/Фуджи Шюске
Категория: слэш
Жанр: романс, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: средняя школа заканчивается, а Фуджи и Тезуке все еще нужно сделать выбор.

Если один поезд движется с запада на восток со скоростью 130 км/ч, второй – с востока на запад со скоростью 120 км/ч, а первоначальное расстояние между поездами составляет 700 км, как будут звать кассира вокзальной кассы?

Наверное, Макото. Да, Макото – вполне подходящее имя для человека, работающего на вокзале. По мнению Фуджи, если бы он сам работал на вокзале, ему бы наверняка понравилось, что его зовут Макото. Он не уверен, где именно следует работать человеку по имени Шюске, впрочем, сейчас это и неважно, ведь ему требуется ответить на совершенно другой вопрос, и, говоря откровенно, среди предлагаемых в тесте ответов вариант «Макото» тоже отсутствует.

Скорее всего, это потому что в задаче спрашивается вообще не об этом, хотя с точки зрения Фуджи, экзамены были бы куда интереснее, включай они в себя задания подобного рода. Он быстро производит в уме необходимые вычисления и, отметив один из ответов, тратит оставшиеся полчаса на изобретение собственных вопросов, которые дописывает внизу листа.

Фуджи думает, что будь он капитаном – чего, разумеется, просто не может случиться, ведь это должность Тезуки – но всё же, если бы такое вдруг произошло, то во время экзаменов все члены клуба получили бы тесты, содержащие исключительно неправильные ответы. Пожалуй, это было бы очень забавно.

– Ты выглядел очень рассеянным во время экзамена.

– Правда? – с удивлением спрашивает Фуджи, потрясённый тем фактом, что Тезука, оказывается, позволяет себе отрываться от экзаменационных заданий и глядеть по сторонам.

– Экзамены очень важны, – строго замечает Тезука, словно выговаривая Фуджи за то, что тот был беспечным. Фуджи почти ожидает, что ему сейчас велят бежать штрафные круги.

– В самом деле? – на нос Фуджи планирует опавший лист, и он с интересом смотрит вверх, на деревья.

– Фуджи, – к подобному тону Тезука прибегает всегда, когда хочет, чтобы тот вёл себя более серьёзно. Фуджи это нравится; сквозь тщательно скрываемое раздражение проглядывает такой простой, такой настоящий Тезука, что у Фуджи никогда не получается почувствовать себя виноватым, что бы он там ни натворил.

– Думаю, я прекрасно справился, Тезука. Тебе не стоит переживать.

Какое-то время они молча идут к автобусной остановке, когда Фуджи внезапно спрашивает:

– Тезука, а ты назвал бы своего сына Макото?

Тот не отвечает.

Тезука выбирает между тремя школами. Все они респектабельны, с отличными академическими программами и известными теннисными командами. Первая из них – старшая школа Риккайдай – по мнению его деда является самым подходящим вариантом. Она и вправду обладает рядом преимуществ перед прочими, а её теннисная команда столь же сильна, как и в средней школе, но Тезука чувствует, что, поступив туда, совершит предательство; к тому же, ему придется поселиться в общежитии, а он не хочет уезжать из Токио.

Вторая старшая школа – и на ней очень настаивает его отец – это Хётей. Семейный бюджет вполне позволяет им оплатить тамошнее обучение, а самому Тезуке было бы неплохо начать общаться с влиятельными людьми, это пойдет ему на пользу. Во всем этом есть всего лишь одно «но»: Хётей – именно та старшая школа, которую наверняка выберет Атобе, а Тезука не хочет даже представлять, что им придется ежедневно общаться. Одна лишь мысль о подобной перспективе вызывает у него мигрень, и хотя благодаря общению с неким гением он бы мог к ней уже и попривыкнуть, всё же подобное развитие событий его не прельщает.

Третий вариант – старшая школа Сейшун. Его дед, в целом, не возражает, так как обучение в средней школе Сейшун пошло Тезуке на пользу. Отец тоже не сильно против, хотя предпочел бы, чтобы Тезука выбрал Хётей. Сам же Тезука считает этот вариант наилучшим. Он знает, что туда собираются поступать Ойши с Кикумару, и, вполне возможно, Кавамура. Инуи отказывается озвучивать свой выбор до тех пор, пока не соберет побольше данных, но Тезука подозревает, что, в конце концов, тот тоже выберет Сейгаку. А Фуджи…В общем-то, Фуджи пока не сказал ни слова.

Тезука наблюдал за ним во время экзамена и видел, что Фуджи был совершенно не собран. В принципе, на это можно было не обращать внимания, ведь успеваемость Фуджи всегда была на высоте, пусть и казалось, что он не прилагает к этому никаких усилий. Однако проходной балл в старшей школе Сейгаку был очень высок, и Тезуке совсем не хотелось, чтобы Фуджи провалился лишь потому, что во время экзамена размышлял над характеристиками имен.

Впрочем, не стоит отметать вероятность того, что Фуджи попросту не захочет поступать в Сейгаку или любую другую старшую школу, хотя Тезука сомневается, что его семья это одобрит. В конце концов, Фуджи – старший сын, и от него, как и от самого Тезуки, ожидают великих свершений.

В последний раз, когда третьеклассники обсуждали планы на будущее, Фуджи предпочёл не делиться своими собственными, зато поинтересовался, не будет ли, по их мнению, песок мешать человеку, живущему возле моря. В тот же вечер Тезука разыскал информацию обо всех школах, общежития которых располагались на побережье. К его облегчению, в Роккаку не было старшей школы, хотя большая часть выпускников Роккаку в дальнейшем поступала в старшую школу Кокусай, расположенную как раз возле моря. Это была очень неплохая школа, которая всё же не дотягивала до стандартов токийских образовательных учреждений. Обучение в ней стало бы для Фуджи ошибкой, поэтому на следующий день Тезука сделал всё, что было в его силах, чтобы указать ему на те возможности и преимущества, которые можно получить, учась в токийской школе. Пожалуй, это был единственный раз, когда Фуджи его внимательно выслушал.

Тезука не сомневается, что благодаря своим отметкам с легкостью поступит в любую из трех школ. Но раз уж именно его выбор будет решающим, то один из вечеров он посвящает методичному изучению всех дополнительных бонусов, предоставляемых каждой из школ, одновременно стараясь не думать о том, что Фуджи этим даже не озаботится и может с легкостью выбрать школу лишь потому, что в её кампусе будет больше всего деревьев.

– Фуджико, мне скучно, – шепчет Эйджи, стараясь, чтобы это прозвучало как можно жалобнее.

Отвернувшись от окна, Фуджи смотрит на Эйджи, который с трудом удерживается от того, чтобы не начать зевать во весь рот.

– Сегодня на улице отличная погода, не так ли?

Эйджи бросает взгляд за окно и хмурится.

– Там пасмурно. Вот-вот может начаться дождь, а это значит – никакого тенниса.

– Дождя не будет, – заверяет его Фуджи, и на лице Эйджи вновь появляется улыбка.

– Мне куда больше нравится, когда на улице солнце, – он незаметно пододвигает свою парту поближе к Фуджи. – Ведь если будет солнечно, то после тренировки мы с Ойши можем пойти поесть мороженого, и он даже за меня заплатит. Потому что я с прошлой недели на мели, после того, как угостил Момо и Очиби. Эти двое слишком много едят.

– Кикумару! – громко произносит учительница, и Эйджи от неожиданности едва не падает со стула. – Иди-ка постой за дверью.

Их одноклассники смеются, и у Эйджи тут же вспыхивают уши. Он встаёт со своего места, бормочет себе под нос извинение и выходит из класса. Всё это время Фуджи не отводит взгляда от учительницы и продолжает смотреть на неё даже после того, как Эйджи исчезает за дверью. Он приоткрывает глаза ровно настолько, чтобы дать понять, как сильно его не устраивает подобное развитие событий. Несмотря на то, что он прекрасно может занять себя во время урока, ему нравится болтать с Эйджи и поддразнивать его, поэтому Фуджи не одобряет, что учительница выставила его друга за дверь.

– Н-ну, как я уже говорила, битва при Тоба-Фушими…

Фуджи ещё пару минут недовольно смотрит на неё, а затем встает с места и просит разрешения сходить в библиотеку и подобрать книги по изучаемой теме. Разрешение тут же даётся, и Фуджи прекрасно знает: попроси об этом какой-нибудь другой ученик – и его тут же наказали бы за то, что он мешает вести урок. Если бы Тезука узнал, как он манипулирует учителями, то обязательно бы нахмурился, поэтому, выйдя за дверь и немного поболтав с Эйджи, Фуджи говорит, что вернётся через пару минут. Затем он направляется к классу 3-1 и стоит возле окна до тех пор, пока Тезука не поднимает глаза от тетради и не замечает его. Притворившись, что этого не видит, Фуджи с улыбкой отправляется обратно к Эйджи.

Когда они были первогодками, то учились в одном классе. В первые месяцы, пока Фуджи не вступил в теннисный клуб, Тезука его почти не замечал. Поначалу Фуджи просто сидел и все уроки напролет смотрел в окно. Тезука считал, что Фуджи не слишком умен, и удивлялся, как тот вообще попал в класс 1. Учителя постоянно просили Фуджи прочесть текст или ответить на тот или иной вопрос, надеясь наказать за невнимательность, но у него всегда готов был правильный ответ. Тем не менее, его то и дело отправляли за дверь.

Тезуке Фуджи не нравился. В отличие от остальных учеников, попавших в класс 1, он подрывал дисциплину и не относился к учебе серьезно. Поэтому как староста класса Тезука обратился к администрации школы с просьбой перевести Фуджи в другой класс.

Когда Фуджи вступил в теннисный клуб, Тезука не думал, что из него выйдет что-нибудь толковое. По сравнению с остальными первогодками он, казалось, не обладал никакими особенными навыками и постоянно держался на заднем плане. Тезука не обращал на него внимания.

Но однажды, по дороге домой после теннисной тренировки, он увидел, как Фуджи играет на уличном корте с каким-то мальчишкой. Позже Тезука выяснил, что это был Юта, и узнал название приема, который заставил его полностью изменить своё мнение о Фуджи – Тсубаме Гаеши.

Весь следующий день он наблюдал за Фуджи во время занятий. Тот никогда не писал конспектов, хотя Тезука и заметил, что иногда он что-то рисует. Фуджи никогда не поднимал руку, но если его спрашивали, то отвечал быстро и правильно. Он постоянно смотрел в окно, явно считая это занятие куда более интересным, чем всё, что происходило в классе. Тогда Тезука решил, что совершенно не понимает этого Фуджи Шюске.

Пару недель спустя Фуджи перевели в класс 6. Тезука так никогда и не сказал ему, что имел к этому отношение.

Первогодки разминаются, то и дело останавливаясь, чтобы взглянуть на небо. Стоит кому-то одному поднять голову, как остальные следуют его примеру. Отвлекаться от тренировки с такой лёгкостью просто недопустимо. Если дождю суждено пойти, он пойдет (хоть Тезука и сомневается, что это случится), а до тех пор все должны думать только о выполняемых упражнениях.

– Первогодки, двадцать кругов.

Те стонут, но послушно бросают ракетки и отправляются бегать. Временами Тезуке нравится обладать такой властью, хотя он старается ею не злоупотреблять. Он верит, что власть неотделима от ответственности, поэтому относится к выполнению обязанностей капитана очень серьёзно. Тезука предпочел бы иметь команду, которая выкладывается на полную и без угрозы штрафных кругов или сока Инуи, однако в связи с необходимостью поддерживать дисциплину ему приходится наказывать тех, кто пытается отлынивать на тренировках. Это служит отличной мотивацией и позволяет держать команду в нужном тонусе.

Ну, думает Тезука, заметив двоих членов команды, как ни в чём не бывало болтающих возле ограждения, большую часть команды – точно.

– Фуджи, Кикумару, тридцать кругов!

– Ня! Капитан, мы сейчас же начнем тренировку! – очаровательно дуется Кикумару, однако Тезука один из тех немногих людей, на кого подобные уловки не действуют, поэтому он лишь сурово смотрит в ответ и добавляет:

– Немедленно!

– Пойдем, Эйджи, – говорит Фуджи, беря Кикумару за руку. – Это приказ капитана, а мы, как известно, обязаны делать всё, что скажет капитан Тезука, верно? – И, одарив Тезуку взглядом, который тот затрудняется истолковать, он отправляется бегать круги. Тезука смотрит ему вслед гораздо дольше, чем это необходимо, и с величайшим раздражением замечает, что Фуджи и Кикумару продолжают держаться за руки.

Отвернувшись от них, Тезука концентрирует свое внимание на Эчизене. Тот играет матч против Инуи и недовольно бурчит о том, как сильно ненавидит инфо-теннис. Игра Эчизена заметно улучшилась, но Тезука по-прежнему считает, что ему все ещё есть, куда расти. Его игра полна решимости, однако стилю не хватает тонкости и изящества.

Оглянувшись, Тезука с облегчением замечает, что Фуджи отпустил руку Кикумару. Бегать взявшись за руки совершенно недопустимо, ведь дополнительная пробежка должна быть наказанием, а не развлечением.

Тезука знает, что Фуджи обожает превращать в развлечение всё, что угодно. Он не относится серьезно ни к учебе, ни к теннису, а все его матчи означают игру в самом прямом смысле слова. Фуджи куда больше играет с противником и со зрителями, чем собственно в теннис. Он мог бы научить Эчизена изяществу, но сам не хочет учиться свойственной тому целеустремлённости.

Весь этот год Тезука пытался заставить Фуджи стать серьёзнее, обращая его внимание на игру сильнейших игроков, однако если Фуджи в чём-то и хорош, так это в способности видеть только то, что хочет сам. Поэтому в игре Эчизена он видит мастерство, в игре Золотой пары он видит дружбу, а когда Тезука повреждает руку, он видит страсть. Всем этим Фуджи и так обладает в полной мере, ему недостаёт лишь серьезности, и хотя Тезука знает, что Фуджи бывает страстным, он никак не может понять, что служит тому причиной.

Ведь помимо всего прочего Фуджи ещё и прекрасно скрывает свои мысли.

Фуджи возвращается домой кружным путем. Он знает, что вот-вот может начаться дождь, а у него с собой нет зонта, но не слишком из-за этого переживает: он ничего не имеет против дождя и уже давненько не приходил домой промокшим до нитки.

На улице холодно, поэтому он полностью застегивает свою форменную мастерку и прячет руки в карманы. Парк почти полностью безлюден, так что Фуджи гуляет в своё удовольствие, разглядывая цветы и деревья.

Остановившись возле скамейки, он опускает на неё сумку и роется внутри в поисках фотоаппарата. Ему нечасто удается застать парк таким пустынным, а благодаря тому, что небо затянуто тучами, всё вокруг выглядит куда более приглушенно-таинственным, чем обычно.
Фуджи наводит фотоаппарат на пустые качели и, убедившись, что дерево на заднем плане тоже попало в кадр, делает снимок. Затем немного меняет угол – и делает ещё один снимок, а затем ещё один, и ещё…

К тому времени, как ему на руку падает первая капля, освещение, как и всё настроение снимков, уже успевают совершенно измениться. Однако Фуджи пытается продолжить фотографировать дождь, пока, наконец, забеспокоившись о сохранности камеры, не прячет её в сумку.

Впрочем, даже после этого он по-прежнему не спешит, и когда наконец возвращается домой, Юмико ждёт его в прихожей с полотенцем в руках.

К следующему утру корты не успевают до конца просохнуть после дождя, поэтому Рюдзаки-сенсей отправляет их бегать вокруг кортов, а Инуи уже приготовил новый сок и тренировочные меню для каждого члена команды.

Тезука внимательно следит за всеми членами клуба, награждает неодобрительным взглядом болтающих новичков и несколько раз поправляет стойку Араи. Он как раз смотрит на второклассников, когда слышит, как за спиной кто-то тихо чихает.

Обернувшись, он видит перед собой Фуджи, с улыбкой правящего струны ракетки. Тот выглядит превосходно – ни бледности, ни усталости – и кажется вполне здоровым, но Тезука уверен, что чиханье ему не послышалось, да и с Фуджи вполне сталось бы провести вчерашний вечер под дождем.

– Ты заболел? – слегка нахмурившись, спрашивает Тезука. Не заботиться о своем здоровье – верх безответственности.

– А что, Тезука, неужели ты боишься, что я могу оказаться заразным? – улыбается ему Фуджи.

– Нет, – отвечает Тезука, хотя и осознает, что стоило бы об этом побеспокоиться. Не хватало ещё, чтобы вся команда слегла с гриппом. – Вчера вечером лило как из ведра.

– Всё в порядке, Тезука. Я здоров, – Фуджи вытаскивает из кармана желтый мяч и пару раз подбрасывает его ракеткой. – Как думаешь, сегодня снова будет дождь?

Тезука смотрит на небо и уверенно отвечает:

– Нет.

Купив газировки, Фуджи возвращается в класс, когда слышит, как кто-то произносит его фамилию. Голоса доносятся из крыла первогодок, и Фуджи осторожно идет на звук, опознав в говорящих Момоширо и Рёму.

– Да ты просто ревнуешь, – долетают до него слова Момоширо.

– Неправда!

Услышав этот упрямый тон, Фуджи улыбается. Эчизен никогда не перестаёт его забавлять. В каком-то смысле Фуджи словно обзавелся ещё одним младшим братишкой, которого так приятно дразнить и который никуда не сбежит, но в то же самое время это заставляет его ещё сильнее скучать по Юте, если такое вообще возможно.

– Ты проиграешь, – вызывающе бросает Момоширо.

– Это еще неизвестно.

– Только капитан может победить Фуджи-семпая.

– Это не…

– Тезуке известны все мои слабости, – выходя из-за угла, произносит Фуджи, которому надоедает скрываться. Он улыбается товарищам по команде, адресуя Эчизену особо сладкую улыбку. – Ты тоже хочешь узнать их, Эчизен?

Первогодка краснеет, а Момоширо, запинаясь, пытается что-то сказать. Не обращая на них внимания, Фуджи кивает на прощание и уходит.

Возможно, сыграть с Эчизеном ещё раз будет довольно забавно. И Фуджи вполне может это организовать, конечно, если захочет победить, хотя, с другой стороны, он пока не решил, хочется ему этого или нет. Во время их прошлого матча Фуджи был очень серьёзен, поскольку заметил, что Эчизен слишком часто позволяет себе мечтательно поглядывать на Тезуку, и решил, что будет уместно предоставить нахальному первогодке другой объект для внимания. Тезуке не слишком нравится, когда за ним пристально наблюдают, и Фуджи считает, что донимать капитана подобным образом позволено лишь ему одному. Даже фанклуб Тезуки не следит за своим кумиром столь тщательно.

К тому же, Эчизен весьма самоуверен, поэтому доля сомнения в собственных силах пойдёт ему только на пользу. Плюс – это отличная возможность его поддразнить, а значит, получить от матча куда больше удовольствия, чем он мог бы доставить.

Фуджи входит в класс и, не обращая внимания на Эйджи, выуживает из кармана телефон и набирает номер.

– Как ты думаешь, Юта, сколько существует способов взобраться по лестнице?

Тезука ждёт, пока новички закончат убирать корты, а затем запирает клуб. Сегодня Ойши ушёл пораньше вместе с Кикумару, поэтому Тезука покидает школу последним. Он, не спеша, доходит до остановки и ждет автобуса. Небольшая скамейка на остановке свободна, но он предпочитает не садиться, ведь, судя по расписанию, следующий автобус подойдет буквально через несколько минут.

Улицы запружены людьми, среди которых то и дело попадаются гуляющие группами ученики из соседних школ. Тезука знает, что его товарищи по команде тоже собираются вместе после школы. Кикумару во всеуслышание жаловался, что Момоширо с Эчизеном едят куда больше, чем он может себе позволить. Сам Тезука после школы всегда отправляется прямиком домой. Иногда они с Фуджи вместе идут до автобусной остановки, но по дороге никогда нигде не задерживаются.

Пару раз Фуджи предлагал ему зайти в книжный или в магазин спорттоваров, но Тезука всегда ходит за покупками по выходным, а вечера посвящает выполнению домашних заданий. Фуджи никогда не обижается, когда Тезука говорит «нет», лишь беззаботно добавляет:

– Может, в другой раз.

Тезука видит появившийся из-за угла автобус и проверяет, на месте ли проездной. Когда он вновь поднимает глаза, то замечает нечто такое, что заставляет его замереть на месте, не обращая внимания на то, как автобус подъезжает к остановке, а затем отправляется дальше.

Фуджи и Атобе.

Переговариваясь, они выходят из кофейни на другой стороне улицы. Фуджи улыбается, когда рядом с ними останавливается черный лимузин, а затем они с Атобе исчезают внутри.

Двадцать минут спустя, когда подъезжает следующий автобус, Тезука по-прежнему смотрит на давно опустевшую улицу.

Едва Фуджи появляется на утренней тренировке, как Тезука немедленно назначает ему штрафные круги.

– Ты опоздал, – говорит он в качестве объяснения, и Фуджи, лишь кивнув в ответ, отправляется бегать.

Он даже не пытается указать на то, что задержался всего на две минуты, а Тезука обычно заставляет людей бегать, только если они опаздывают больше, чем на пять минут. Во время бега Фуджи замечает, что Тезука наблюдает за ним со странным выражением, которое у него не получается до конца распознать.

Закончив, он присоединяется к остальной команде, однако двенадцать минут спустя Тезука вновь отправляет его на пробежку за то, что он «мешает тренировке». Фуджи абсолютно уверен, что и раньше всегда мурлыкал себе под нос, отрабатывая «свечу», однако послушно прислоняет ракетку к ограждению и бежит дополнительные тридцать кругов.

Едва Фуджи возвращается, как Эйджи хватает его за руку и тащит на корт Д, подальше от Тезуки.

– Он сегодня явно взъелся на Фуджико, – объясняет Эйджи свой поступок, и они начинают тренировочный матч…

… который заканчивается весьма неожиданно, когда Тезука, объявив, что не разрешал им играть, наказывает Эйджи и Фуджи тридцатью штрафными кругами. К тому времени, как они завершают пробежку, Фуджи старается… изо всех сил… повеселиться хоть над чем-нибудь.

Заметив, как Тезука хмурится, он умудряется выдавить из себя улыбку, думая, за неимением прочих поводов для веселья, что тот выглядит весьма забавно, когда вот так смотрит на Фуджи.

Самому Тезуке, очевидно, далеко не так весело, потому что он тут же отправляет Фуджи пробежать еще двадцать кругов за то, что тот отлынивает от тренировки.

К тому времени, как они отправляются в душ перед занятиями, Фуджи уже совсем не до смеха.

– Тезука, что это было?

Ойши смотрит на него с беспокойством. Тезука думает, что за столько лет дружбы у него должен был выработаться иммунитет к подобным взглядам, но всё равно не может оставаться холодным или отстранённым, когда Ойши смотрит на него вот так.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Тем не менее, он может попытаться увильнуть от ответа.

– Фуджи и все эти круги. Это не похоже на тебя, Тезука. Вы что – поссорились?

– Нет. – Тезука не думает, что вообще способен хоть с кем-то поссориться. Он считает, что это несерьёзно, очень по-детски и вообще совершенно бессмысленно, если можно просто взять и уйти.

Ойши хмурится.

– Тогда в чём дело?

– Фуджи не хватает дисциплинированности и преданности команде, – объясняет Тезука.

– Ох, Тезука, ты же знаешь, что он верен команде. В этом весь Фуджи, он был таким с самого начала. – Ойши бурно жестикулирует, акцентируя каждое слово, как делает всегда, когда волнуется. – Ты же понимаешь, он просто по-другому демонстрирует свою преданность. Нет никакой необходимости в штрафных кругах. Кроме того, нам обоим известно, что с ним это не сработает. Разве не ты сам говорил, что лучше всего на него действует вызов?

– Тогда я не буду назначать ему штрафные круги, – уступает Тезука. Ведь есть и другие способы привлечь внимание Фуджи.

Фуджи предусмотрительно приходит на послеобеденную тренировку за две минуты до начала. Он быстро переодевается и выходит на корты до того, как появится Тезука. И дело вовсе не в том, что ему не нравится бегать, просто утром Тезука вёл себя весьма интригующе, и теперь Фуджи хочется знать, повлияет ли лёгкое изменение в его действиях на дальнейшее поведение Тезуки.

– Существовала семидесяти девяти процентная вероятность того, что после утренних штрафных кругов ты придёшь на тренировку пораньше, – бормочет Инуи, входя на корт и продолжая что-то записывать в свою тетрадь.

– Значит, тебе тоже интересно, что происходит? – беззаботно спрашивает Фуджи.

– Согласно моим данным, можно предположить, что ты сделал нечто, не пришедшееся Тезуке по вкусу. – Инуи поднимает глаза от тетради и внимательно смотрит на Фуджи; его пальцы нетерпеливо сжимают карандаш, готовясь записывать новые данные. – Есть какие-то соображения?

– Что-то вроде опоздания? – уточняет Фуджи. – Ну, ещё ему не слишком нравятся мои конспекты. Он считает их неполными. Думаешь, в этом всё дело?

Инуи снова прячется за тетрадью.

– С вероятностью в тридцать четыре процента ты опять не был достаточно серьёзен во время вашего с ним матча и с вероятностью в сорок пять процентов ты до сих пор отказываешься сообщить ему своё решение насчёт старшей школы.

– А ты сам-то уже принял решение, Инуи? – интересуется Фуджи как раз в ту минуту, когда на корт заходят пятеро второклассников.

– Да, – отвечает Инуи и без дальнейших пояснений отходит в сторону.

Явившись на тренировку, Тезука не обращает на Фуджи внимания и отправляет весь клуб пробежать тридцать кругов для разогрева.

– Тем, кто не уложится в нормативное время, придётся выпить Inui Power Remix Juice Seven. – Кувшин в руках Инуи полон чего-то коричневого и вязкого. Фуджи чувствует, как вздрагивает стоящий рядом с ним Эйджи, и слышит, как тяжело сглатывает Эчизен.

Они начинают пробежку, и Фуджи держится рядом с Эчизеном. Тот с подозрением косится на него, пытаясь бежать быстрее, чтобы оставить семпая позади, но Фуджи лишь улыбается в ответ и не отстаёт ни на шаг.

Мало-помалу их одноклубники начинают выбывать из строя, не укладываясь в нормативы и оказываясь жертвами сока Инуи, поэтому вместе с остальными членами команды Фуджи приходится перескакивать через потерявших сознание товарищей.

– Тот, кто прибежит последним, должен будет допить весь кувшин, – объявляет Инуи; в следующую секунду Эчизена с Фуджи обгоняет Тезука, за которым по пятам мчится Эйджи.

Эчизен тут же ускоряется, как, впрочем, и Фуджи. Все четверо достигают финиша одновременно, и разочарованный Инуи прячет кувшин с остатками сока до завтра.

Оставшаяся часть тренировки проходит без каких-либо неожиданностей или замечаний Тезуки в сторону Фуджи. После того, как все расходятся, Фуджи нарочно задерживается возле клубного домика и ждет Тезуку.

– Может, сходим съедим по гамбургеру, Тезука? – шутливо спрашивает Фуджи – и непроизвольно распахивает глаза, когда тот соглашается.

Они сидят в бургерной. Это небольшое кафе, притаившееся на углу тихой улочки – обычно школьники сюда почти не заглядывают. Тезука благодарен, что Фуджи выбрал именно это место, а не тот огромный ресторан, в который так любят ходить Кикумару, Момоширо и Эчизен.

– Тебе не нравится, Тезука? – спрашивает Фуджи, кивая на гамбургер в его руках. – Хочешь немного моего васаби?

Тезука качает головой и демонстративно откусывает большой кусок гамбургера. Это не самая любимая его еда. По правде говоря, его желудок куда лучше переваривает столь любимые Фуджи васаби-суши, чем это переработанное мясо.

– Ты не должен себя заставлять, – Фуджи подхватывает ломтик картошки-фри, окунает его в васаби и мгновенно съедает. – Ведь от этого тебе может стать плохо.

– Всё в порядке, – заверяет Тезука и продолжает есть.

Несколько следующих минут проходят в молчании, а затем Фуджи спрашивает:

– Почему мы здесь, Тезука?

Тезука вытирает салфеткой руки – он ненавидит, когда пальцы испачканы жиром – и делает глоток апельсинового сока.

– Ты сам меня пригласил.

– И ты сказал «да».

Снова повисает молчание.

– Ты сердишься на меня, Тезука?

Тезука думает, что голос Фуджи звучит странно и непривычно: за беззаботным любопытством скрывается беспокойство.

– Вчера я видел вас с Атобе. – Он не собирался это говорить, и в мыслях не имел. Он знает, как звучит со стороны подобное признание, поэтому быстро добавляет: – Не знал, что вы с ним дружите.

Уголки губ Фуджи медленно поднимаются вверх, и Тезука понимает, что сказал что-то не то.

– Он интересный. Это так забавно – общаться с кем-то столь самоуверенным.

Тезука не отвечает, и остаток обеда проходит в тишине. К тому времени, как они расстаются, из поведения Фуджи исчезают малейшие следы беспокойства.

Эйджи пододвигает свой стул поближе к стулу Фуджи и, наклонившись, шепчет:

– Ты купил вчера новую зубную пасту, Фуджико?

На этот раз, вместо того, чтобы глядеть в окно, Фуджи что-то чиркает в тетради. Он рисует опавший лист, лежащий посреди пустыни и, оторвавшись от рисунка, поднимает глаза на Эйджи.

– А ты сам-то купил?

Какую-то секунду Эйджи оторопело смотрит на него, а затем быстро мотает головой.

– Нет. Хотя я присмотрел себе одну, но… Фуджико! Ты выглядишь счастливым!

– Правда? – удивляется Фуджи. Краем глаза он замечает приближение учительницы и поворачивается к ней с наиприятнейшей улыбкой на лице. – Микоми-сенсей?

– Вы двое нарушаете дисциплину в классе. Выйдите вон и постойте за дверью. Молча!

Фуджи закрывает тетрадь, кладет на неё карандаш и направляется к выходу из класса. Эйджи куксится, но тоже делает, что велено. Они выходят в коридор, учительница напоследок окидывает их укоризненным взглядом и закрывает дверь.

– Фуджико, ты позволил нас застукать, – недовольно тянет Эйджи, с расстроенным видом прислоняясь к стене.

– В классе было скучно, – Фуджи, сложив руки на груди, устраивается рядом с Эйджи и принимается терпеливо ожидать конца урока.

Мгновение спустя Эйджи, понизив голос, произносит:

– Ты счастлив. – Его улыбка становится шире, и он добавляет: – Очень счастлив.

– Правда? И что же привело тебя к подобному выводу, Эйджи? – интересуется Фуджи, пытаясь выглядеть растерянным.

– Я просто знаю, – уверенно отвечает Эйджи, но затем его улыбка исчезает, и он грустно смотрит себе под ноги. – Ненавижу стоять в коридоре, – добавляет он со вздохом.

Это не первый раз, когда Тезука видит, как Фуджи стоит в коридоре, наказанный за нарушение дисциплины на уроке, хотя может пересчитать такие случаи по пальцам одной руки. И хотя подобное зрелище не является необычным, Тезуку раздражает, что Фуджи – третьеклассник, который должен подавать остальным пример – не относится к занятиям серьёзно. По правде говоря, Тезуку очень раздражает, что Фуджи не относится серьёзно ко множеству вещей, таких как теннис, экзамены или предупреждения Тезуки по поводу Атобе – последнее особенно важно.

Вчера он пытался объяснить Фуджи про Атобе и его привычку коллекционировать предметы, друзей, а так же теннисных противников, и что, общаясь с ним, нужно быть весьма осторожным. В ответ Фуджи лишь улыбнулся и сказал, что Тезука слишком много беспокоится.

Слишком. Много. Беспокоится.

Тезука отнюдь не считает, что обычная предусмотрительность делает его похожим на сверхзаботливого папашу, и твердо верит, что здравая осторожность – единственно верное поведение. Впрочем, он совсем не удивлён, что Фуджи так не думает.

Ведь Фуджи – это просто Фуджи, и Тезука старательно напоминает себе об этом всякий раз, когда тот слишком… ну, в общем, чрезмерно Фуджи, пусть ему и хочется, чтобы тот хоть иногда к нему прислушивался. Тем не менее, даже зная, что на его слова скорее всего не обратят внимания, он всё равно собирается указать Фуджи на необходимость более серьезного отношения к учебе.

Во время ланча у Фуджи звонит телефон. Он мельком проверяет, кто звонит и, не отвечая, убирает телефон обратно в карман. Ойши смотрит на него с удивлением, Тезука же лишь на мгновение поднимает взгляд, прежде чем снова вернуться к еде. Что касается Эйджи, тот вообще никак не на это не реагирует, продолжая рассказывать Ойши о недавней поездке брата на озеро.

Фуджи отпивает немного сока, а затем у него снова звонит телефон. На этот раз он даже не утруждается взглянуть на экран, абсолютно не обращая внимания на весело трезвонящий в кармане мобильник. Эйджи пытается продолжать беседу, но когда телефон начинает звонить в третий раз, хмурится и просит:

– Фуджико, не мог бы ты, пожалуйста, ответить? Эти звонки начались еще на математике.

На этот раз Тезука смотрит прямо на Фуджи, который улыбается – не по привычке, а потому что ему действительно весело.

– Кто это звонит? – спрашивает Ойши, встревоженно хмурясь.

– Это Кабаджи, – отвечает Фуджи. – Думаю, Атобе надоело пытаться.

Ойши удивленно распахивает глаза, а Тезука прекращает есть.

– Атобе? – переспрашивает Эйджи. – Почему тебе звонит Атобе?

Фуджи делает глоток яблочного сока и пожимает плечами.

– Полагаю, он хочет сегодня ещё раз встретиться, но не думаю, что я в этом заинтересован.

– Что?! – палочки Эйджи падают на стол. – Атобе? Почему?! – растерянно бормочет он. – Фуджико, объяснись!

– Ну, вообще-то это была идея Тезуки, – отвечает Фуджи и широко улыбается, когда тот тоже едва не выпускает палочки из рук.

Эйджи с ошарашенным видом поворачивается к Тезуке, который спустя какое-то время наконец произносит:

– Я не понимаю, о чём ты говоришь.

– Пару недель назад, – легко начинает Фуджи, – ты потратил целый день на то, чтобы объяснить мне всю важность образования, а также преимущества, которые старшие школы Токио имеют над всеми остальными школами страны. Ты так напирал на значение академической успеваемости и необходимость прекрасных рекомендаций для университета, что я последовал твоему совету и договорился о встрече с Атобе, чтобы обсудить обучение в старшей школе Хётей.

Редчайшее зрелище – Тезука удивленно таращит глаза.

– Зачем ты это сделал, Тезука? Неужели ты не хочешь, чтобы Фуджи учился с нами в Сейгаку? – взгляд Эйджи пылает гневом и обидой, он смотрит на Тезуку так, словно никогда его раньше не видел.

– Я ничего такого не говорил, – наконец произносит Тезука. – Фуджи, ты должно быть неправильно меня понял.

– Ох, – Фуджи едва заметно склоняет голову. – Если так, то всё в порядке, Тезука. Мне в любом случае не слишком нравилась идея обучения в Хётее.

Тезука слегка хмурится, и Фуджи молча допивает свой сок. Несколько мгновений спустя его телефон опять звонит.

Они стоят и наблюдают за матчем. Хорио играет против Катсуо и проигрывает с треском, невзирая на два года опыта игры в теннис. На самом деле Тезука почти не следит за матчем. Вместо этого он то и дело поглядывает на Фуджи, нисколько не сомневаясь, что столь непривычное поведение не остается незамеченным, пусть даже Фуджи никак его и не комментирует.

– У Хорио недостаточно крепкая хватка, – наконец произносит Фуджи. Тезука хмурится: Фуджи не нашёл другого времени, чтобы поговорить о теннисе…
– Ты не пойдёшь учиться в Хётей, – заявляет он прежде, чем успевает подумать, а стоит ли вообще произносить подобные слова.

Фуджи переводит взгляд на Тезуку и невозмутимо отвечает:

– Именно это я и сказал во время ланча. А что? Ты думаешь, мне всё же стоит туда пойти, Тезука?

Тезука морщит нос, мысленно похвалив себя за то, что сумел проявить сдержанность и не нахмуриться.

– Ты уже принял решение?

– Может быть. – Фуджи вновь начинает следить за матчем. – Атобе был весьма информативен.

Пальцы Тезуки сжимают ограждение куда сильнее, чем это необходимо.

– Он хочет, чтобы ты учился в Хётее.

Фуджи кивает.

– Да. У них великолепный клуб фотографии.

– Но ты не пойдешь учиться в Хётей, – Тезука знает, что его голос звучит напряжённо.

– Нет. Атобе не слишком забавный. – Фуджи улыбается Тезуке, после чего произносит: – Думаю, Така-сан хочет со мной сыграть, – с этими словами он уходит.

Тезука ещё несколько минут не решается разжать пальцы.

Когда Фуджи впервые сказал Тезуке, что он забавный, тот подумал, что его дразнят. Ни разу в жизни его никто не считал забавным. Ответственным, зрелым, воспитанным, но никогда – забавным. Несколько дней у него уходит на осознание того, что Фуджи вовсе не шутил, после чего Тезука целую неделю пытается понять, что же навело Фуджи на столь странную мысль. Они по-прежнему первогодки, прошло лишь несколько месяцев после перевода Фуджи в другой класс и их бесславно закончившегося матча. Благодаря теннисным тренировкам между ними возникла странного рода дружба, и Тезука заметил, что Фуджи довольно часто останавливается рядом с ним, чтобы поболтать.

Наконец Тезука понимает, что Фуджи – это просто Фуджи, и то, что тот считает Тезуку забавным, вовсе не делает его таковым в глазах остальных. Из–за этого Тезука чувствует себя странно польщённым.

Фуджи нужно принять решение. Так бывает нечасто, ведь обычно он знает, чего хочет, но в этот раз он чувствует, что должен все обдумать. Поэтому Фуджи решает вернуться домой кружным путем. На это уходит полчаса, но когда он входит в дом, то понимает, что так и не обдумал свою проблему.

Юмико замечает, что что-то не так. Пару минут спустя она заходит в комнату брата с чашкой в руках и присаживается на кровать.

– Это касается Тезуки, – говорит Фуджи.

Юмико кивает.

– Ты уже принял решение?

– По-моему, да, – отвечает Фуджи и в ту же секунду понимает, что так оно и есть. Он принял решение; говоря по правде, он сделал это давным-давно, пусть даже Тезука и позволил ему осознать это лишь совсем недавно.

Тезука как раз идет в школу, когда его догоняет Фуджи и, улыбнувшись, встает у него на пути.

– Фуджи…

Не давая ему закончить, тот произносит:

– У меня есть предложение.

Тезука морщит нос, и Фуджи улыбается чуть шире. Ему нравится, когда Тезука так делает.

– Я пойду учиться в Сейгаку, – начинает Фуджи, наблюдая за выражением лица Тезуки, – если ты позволишь мне себя поцеловать.

Фуджи задерживает дыхание и прилагает все усилия, чтобы непринужденно улыбаться, как ни в чем не бывало.

Лицо Тезуки остается бесстрастным, и Фуджи никак не может понять, о чем же он думает. Секунда бежит за секундой, и с каждой из них Фуджи представляет себе куда более ужасный финал. Всё уже сделано, думает он, остаётся только ждать.

Наконец, целую вечность спустя, Тезука кивает. Это едва заметное движение, однако точное и уверенное. Он поправляет очки и наклоняется вперед, прижимаясь губами к губам Фуджи. Фуджи не может двигаться, он даже не может закрыть глаза, но его губы размыкаются, и он потрясённо позволяет Тезуке себя поцеловать. Это совсем не тот ответ, которого он ожидал, и это его ужасно радует.

Когда они подходят к школе, Тезуке приходится потрудиться, чтобы перестать улыбаться и вернуть свое привычно-невозмутимое выражение лица. Начинается тренировка, поэтому он старается вести себя, как обычно, но то и дело косится на Фуджи и рад видеть, что у того возникла схожая проблема.

– Вероятность того, что Фуджи сообщил тебе, что решил поступать в Сейгаку – девяносто три процента.

– Он сделал правильный выбор, – отвечает Тезука, едва взглянув на Инуи. Какие бы сомнения ни испытывал сам Тезука при выборе старшей школы, все они рассеялись этим утром, а при воспоминании о поцелуе – и негласном обещании последующих – он чувствует себя уверенным в своем решении как никогда.

Он нисколько не сомневается, что впереди его ждет множество треволнений. В конце концов, ведь он поцеловал не кого-то, а именно Фуджи, и Тезука вовсе не считает, что после одного поцелуя тот изменится раз и навсегда. Фуджи – это просто Фуджи, думает Тезука, не в силах подавить улыбку, и он не променял бы его ни на кого другого.